Перед алтарем

Оглавление

— Не беспокойся, но только мне нужна твоя помощь.

— Выкладывай свой план.

— В контракте есть такой пункт: победительница выходит замуж за этого… графа в течение тридцати дней. Месяц дается им обоим, чтобы лучше узнать друг друга и сделать окончательный выбор. Если кто-то из них отказывается, брак аннулируется. Но если один из двоих прерывает контракт досрочно, до истечения тридцати дней, то деньги — я говорила, что это благотворительная акция? — возвращаются спонсорам, а не идут в помощь нуждающимся. Я не могу выплатить неустойку и не могу уехать из Англии на тридцать дней, потому что съемки начинаются через неделю, поэтому… поэтому в Испанию поедешь ты.

— Что? Я?! — Джулиане показалось, что она ослышалась.

— Джул, ты должна мне помочь! Я же помогла тебе в школе, когда ты не пошла на экзамен. Помнишь?

— Но здесь же совсем другое! — возмутилась Джулиана. — Одно дело школа, и совсем другое… Испания.

— Выслушай меня до конца. Ты поедешь туда, встретишься с этим Филиппом д'Агиларом, объяснишь ему ситуацию и предложишь замену.

— Какую еще замену? О чем ты говоришь?

Эмералд открыла сумку и достала конверт.

— Здесь фотографии Дайаны Уилкокс. Ей двадцать три, на три года меньше, чем нам с тобой. Дайана — настоящая красавица. Представляешь, с такой внешностью и без всяких перспектив! Она не умеет играть, теряется перед камерой. Бедняжка так старалась перед этим чертовым испанцем, только что из купальника не выпрыгивала, а он — ноль внимания.

— А если граф не согласится?

— Должен согласиться, Джул. Ты же всегда умела убеждать людей. В крайнем случае предложи ему компенсацию, наши десять тысяч. Я неплохо заработаю на съемках, так что через три месяца проблем с деньгами у нас не будет. В общем, завтра утром мы едем в Лондон, а в понедельник ты летишь в Барселону. Обратный билет я взяла.

Джулиана покачала головой.

— Не торопись. Во-первых, я еще не дала согласия. А во-вторых, у меня работа. Не забыла?

— Конечно не забыла. Но с мистером Бартнеллом проблем не будет. Я уже договорилась. Позвонила ему вчера после разговора с тобой. Намекнула, что у тебя есть возможность отдохнуть в Испании. Он согласился, что ты слишком много работаешь и нуждаешься в отпуске. Мы зайдем к нему вечером и окончательно все уладим. Так что я все устроила!

— Ты все устроила! Не спросив меня! — Джулиана вскочила, опрокинув табурет. — Как легко у тебя все получается! Но я не отношусь к жизни, как к нелепой комедии. — Она швырнула конверт на стол. — И не люблю, когда кто-то решает, что мне делать.

Эмералд удивленно взглянула на сестру.

— А тебе не кажется, что с таким отношением к жизни ты скоро разучишься улыбаться? Джул, нам скоро двадцать семь лет, неужели ты хочешь похоронить себя в этом приюте? Конечно, дело твое, но я, я-то другая! Да, нам не повезло, что папа с мамой погибли, когда мы еще ходили в школу. Но вспомни, как они жили, как вечно тряслись над каждым шиллингом, как отказывали себе во всем.

— Они думали о нас!

— И что? Оставили нам состояние? Нет, не подумай, что я виню их в чем-то, но я не хочу такой жизни. Не хочу бедности. И мне досадно, что ты, моя сестра, отгородилась от всего мира. У тебя ведь даже машины приличной нет! Когда ты в последний раз целовалась?

— Ну уж!

— А что? Да, ты делаешь нужное и благородное дело. Но неужели твоя судьба — это ухаживать за чужими детьми? Здесь же даже нет мужчин твоего возраста. Мистер Бартнелл годится тебе в отцы, а Ник Джарвис женат. — Эмералд тоже встала и шагнула к сестре. — Джул…

— Ты обвиняешь меня в затворничестве. Но мне здесь нравится. Я нужна этим детям! — горячо, словно убеждая саму себя, возразила Джулиана. — Через пару лет переберусь в город и сниму квартиру. На что мне жаловаться? Я живу так, как хочу.

— И я тоже.

— Только я не влезаю в сомнительные авантюры, за которые приходится расплачиваться другим.

— Но…

— Нет, Эмералд, тебе следовало все продумать заранее. Я не собираюсь расхлебывать кашу, которую ты заварила. — Едва произнеся эти слова, Джулиана ту же пожалела о сказанном и смущенно отвернулась.

Некоторое время сестры молчали. Одна ругала себя за резкость и несдержанность, другая переживала обиду. Первой тишину нарушила Эмералд.

— Что с тобой, сестренка? Я никогда не думала…

— Извини, милая. — Джулиана протянула руку, и сестры обнялись. — Конечно, я помогу тебе, но только с одним условием…

— Каким?

— Пообещай, что впредь никогда не будешь подписывать больше одного контракта.

Эмералд весело рассмеялась.

— Обещаю всегда советоваться с тобой. А теперь пойдем соберем вещи. Надеюсь, ты не намерена появиться перед графом в джинсах и в застиранной блузке? У меня есть потрясающий летний костюм.

2

Полет продолжался относительно недолго, но, уже сходя по трапу в аэропорту Барселоны, Джулиана ощутила, что попала в другой мир. Из английской весны, неуверенной и робкой, она перенеслась в цветущее лето с высоким голубым небом, горячим солнцем и слегка соленым ветром.

Вопреки ожиданиям у трапа ее никто не встречал, и Джулиана, повесив на плечо дорожную сумку, потянулась за остальными пассажирами к зданию аэропорта. Выстояв десять минут в очереди к «зеленому коридору», она вышла в зал прилета и снова не обнаружила ни малейшего намека на фанфары. Никто не ожидал ее с табличкой в руке. Никто не всматривался в ее лицо. И даже диктор-информатор, не умолкавший, похоже, ни на минуту, так и не произнес имени ее сестры.