Корабли атакуют с полей

Оглавление

— Всё передам, дядя Петя, не беспокойся. Не забуду. Но сейчас не пройдёшь, сцапают.

— Ясно, Родька, иди спать, а вечером я тебя разбужу. Совсем стемнело, когда мальчика кто-то потянул за руку.

— Вставай, Родион, пора! — услышал он тихий голос. Мальчик вскочил, словно ошпаренный.

— Фу-у!.. — облегчённо вздохнул он. — Мне приснился казак, который меня хотел стрелить. Я будто бы побежал от него, споткнулся и упал. А он ударил меня ногой и вскричал: «Вставай, шпион!» — я и вскочил! Но не думай, дядя Петя, это я во сне могу упасть, а так ни боже мой! Бегать могу, особенно если испугаюсь чего!

— Ты уж сделай так, чтобы не бегать, — посоветовал дядя Петя. — Главное дело, не торопись. Прежде чем будешь переходить фронт, осмотрись кругом получше.

— Никакого фронта тут нет. Я так понимаю: фронт — такая линия, через которую мышь не должна проскочить. А здесь в любом месте стадо коров можно перегнать, и никто не увидит. Разве это фронт?!

— Всё равно будь осторожнее, чтобы дело не провалить. Вот это куда-нибудь получше спрячь, — сказал дядя Петя, вручая мальчику маленькую бумажку. — Пушки я отметил крестиком, а это три мыса, которые надо обойти. Здесь ничего не написано, сам всё расскажешь. А пока подкрепись на дорогу, вот молоко и хлеб.

Родион быстро управился с краюхой хлеба, выпил большую кружку молока и поднялся. Бумажку он спрятал на голове под кепкой.

— Я пойду, — сказал он и, не попрощавшись, выскользнул из дома. Чёрная тьма охватила его, и мальчик в нерешительности остановился. «Может, дождаться рассвета? — подумал он. — Куда тут пойдёшь! Нет, пойду, — решил он. — И так, наверно, моряки посчитали меня за шпиона!»

Ощупью он двинулся вперёд. Глаза привыкали к темноте, и вскоре мальчик разглядел изгородь прогона, по которому он недавно гонял овец. Грязная, не просохшая после таянья снега дорога стала светлеть. Родион свернул в сторону и пошёл кустами. Здесь он чувствовал себя в безопасности, но всё-таки остановился и долго прислушивался.

Подвиг

Было тихо, только временами тёмное небо наполнялось звонким посвистом пролетающих утиных стай. Родион пошёл дальше. Впереди он увидел деревья. Они росли по краям канавы. «Вот где может быть застава у беляков», — подумал он, пригибаясь к земле. Ползком он перебрался через канаву и вдруг совсем рядом услышал лёгкий храп. «Беляки!» — решил мальчик и тихо повернул назад. Но потом будто что-то вспомнил, изменил направление и пополз прямо на храп. Чуть приподняв голову, он зорко всматривался в темноту. Вот он увидел тёмный силуэт солдата, прислонившегося к дереву. Голова у него была опущена — он спал. Другой солдат лежал прямо на земле. Винтовка была прислонена к дереву.

Родион полз прямо к спящим. До них уже оставалось несколько шагов, как вдруг лежащий на земле солдат дико завопил:

— Держи его, держи! Вон он! Вон он! Хватай его, стреляй!!

Мальчик прижался к земле и замер. Только маленький кустик прикрывал его, Но почему же кричащий даже не поднял головы?!

— Спи ты, чёрт старый! Ревёт во сне, как бык! — сердито пробормотал солдат, сидящий у берёзы. — Счастье твоё, что матросы на своих пароходах сидят, а то бы они научили тебя, как кричать в засаде! Спи!

Родион лежал затаив дыхание. Обернись солдат назад — и всё было бы кончено. Сведения, которые он так страстно хотел передать красным, не были бы доставлены.

Долго он лежал неподвижно. Сердце тревожно билось, и он боялся, что стук этот могут услышать. Но солдат, который кричал во сне, не проснулся, а другой дышал ровно и даже посвистывал носом.

Родион поднял голову и весь обратился в слух. «Подожду ещё, до рассвета далеко. Пусть заснут покрепче», — решил он.

Вскоре и второй солдат захрапел. Мальчик подождал немного, потом осторожно поднялся и подошёл к спящим.

Тихо потянул на себя винтовку, стоящую у дерева, ухватил её другой рукой и поднял. Затем медленно, на цыпочках, отошёл в сторону. Дойдя до кустов, он вскинул винтовку на плечо и зашагал прочь.

«Теперь никто не скажет, что Родька Кирсанов не сможет воевать! размышлял он. — Вот, пожалуйста, скажу я, винтовка для первого раза, а потом, может быть, и пушку увезу из-под носа беляков! Ну и удивится начальник, когда я приду с винтовкой!»

Тяжёлая винтовка давила на плечо, и Родион понёс её в руках. Идти стало легче. «Теперь надо как-то миновать посты моряков, — подумал он. — А то опять потащат к начальнику, скажут, что поймали шпиона! А то и подстрелить могут, ночью ведь не видно, свой идёт или чужой!»

Опять застава!

Долго он шёл кустами и решил, что матросская застава осталась позади, как вдруг его остановил грозный окрик:

— Стой! Кто идёт? Руки вверх! — В лицо упёрся длинный ствол пистолета, кто-то выдернул из рук винтовку...

— Стой, гад, попался! Мы тебя давно поджидаем, шпион проклятый! произнёс чей-то знакомый голос. — Ещё винтовку захватил! Вот мы и испытаем её на тебе. О такую дрянь, как ты, свои винтовки не будем марать!

— Товарищ Силин! — радостно воскликнул Родион, узнав по голосу знакомого комендора, который на корабле доставал для него матросское обмундирование. — Это я, я, Родион, неужто забыл?!

— Я-то помню, ты, гадёныш, наверно, забыл, как мы тебя пожалели и приютили?! А ты в благодарность к белым подался, и ещё хватило совести обратно вернуться! Вот начальник тебя поблагодарит!

— Силин, ты к начальнику его хочешь вести? — послышался суровый голос. — Чтобы он опять его приголубил?! Так не выйдет! Раз сюда пришёл, пусть здесь и останется!