Уроки доверия

Оглавление

— Гм… — протянул Эндрю, — не совсем понимаю.

— Да тут и понимать-то нечего! — воскликнул Джон. — Она вызывает в тебе какие-нибудь необычные чувства?

— Да, — не задумываясь ответил Эндрю.

Джон опять засмеялся.

— Так я и знал! В общем, задайся целью запечатлеть на снимках именно то, что в этой девочке вызывает в тебе самые яркие эмоции. Подлови моменты, когда она выглядит особенно милой или беззащитной, создай для этого соответствующую атмосферу, подбери фон…

— Фон? — переспросил Эндрю.

— Конечно! — снова воскликнул Джон. — Купи диковинных цветов, укрась студию вазами, драпировками. Словом, какими-нибудь изящными штуковинами, в окружении которых твоя девочка превратится в настоящую принцессу.

— Она не моя девочка, — возразил Эндрю, почему-то чувствуя, что ему неприятно произносить эти слова.

Джон отреагировал очередным приступом смеха.

— Оказывается, все довольно просто, — сказал Эндрю бесстрастно, хоть веселье собеседника вызвало в нем раздражение. — У меня к тебе еще одна просьба. Понимаешь, я повесил на стены те фотографии, которые лежали на столе. Натали посмотрела на них как-то странно… Не обижайся, но, по-моему, они ей не понравились.

— Неудивительно, — неожиданно спокойно ответил Джон. — Ведь это мои самые первые снимки. Я делал их плохоньким фотоаппаратом, когда был еще совсем мальчишкой. Дома им места не нашлось, вот я и отнес их в студию, все равно появляюсь там теперь крайне редко.

— А-а, понятно, — сказал Эндрю, вспоминая фотографии, которыми по глупости украсил стены мастерской. — Видишь ли, Натали спросила, мои ли это работы. Пришлось ответить ей, что даже студия не моя, а одного знакомого, и пообещать привезти свои фотографии завтра. Я, конечно, мог бы показать ей что угодно. К примеру, скачать какие-нибудь снимки из Интернета, но боюсь попасть впросак, понимаешь?

— Еще как понимаю, — ответил Джон. — Подожди, дай пораскинуть мозгами.

Пока Джон «раскидывал мозгами», Эндрю размышлял, не запутается ли в своем вранье окончательно, и не повлечет ли оно за собой нежелательных последствий. Он представил, как завтра покажет Натали чужие снимки, и почувствовал себя настолько гадко, что чуть было не решил сейчас же прекратить затеянную авантюру. Но, к счастью, разум возобладал над эмоциями.

Я заварил эту кашу исключительно ради Натали, твердо сказал он себе. Если исчезну из ее жизни сейчас, когда она только-только начинает мне доверять, просто погублю ее. Главное — помочь ей вновь обрести себя, душевное равновесие, остальное ерунда… Нет, еще, пожалуй, надо не увлечься ею всерьез.

Претворю в жизнь свой благородный план и прекращу с ней всякие отношения — сначала сошлюсь на необходимость уехать из города, потом на занятость. Мало-помалу она обо мне забудет, втянется в учебу, продолжит работать, обзаведется новыми знакомыми. И в один прекрасный день повстречает молодого человека, который полюбит ее по-настоящему…

У него неприятно сжалось сердце. Как раз в этот момент Джон вновь заговорил:

— Давай поступим вот как: я попробую дозвониться до одного своего друга. Норман теперь настоящий мастер, не то что я. — Он тяжело вздохнул. — Даже крупные выставки устраивает. Я попрошу его дать тебе несколько снимков и помочь в обработке твоих фотографий. Сам ведь ты наверняка не справишься.

— Естественно, — ответил обрадованный Эндрю. — Был бы тебе очень признателен.

— Норман — отличный парень. Может, тоже даст тебе пару советов.

— Спасибо, Джон.

Джон перезвонил спустя несколько минут и сказал, когда надо подъехать в мастерскую его друга.

Тот оказался человеком хмурым, но надавал столько ценных советов и студийного оборудования, что Эндрю не знал, как его благодарить. Снимки, которые Норман позволил ему взять, поражали воображение.

— С цветами, вазами и драпировками лучше не связывайся, — сказал он деловито. — Все равно не сообразишь, какие именно выбрать, запутаешься. Это гораздо удобнее. — Норман кивнул на принесенные стройным пареньком передвижные студийные стойки с тканевыми и бумажными фонами.

— Ага. — Эндрю смотрел на все, что ему показывали, широко раскрытыми глазами, пытаясь ничего не пропустить, все удержать в голове.

— И помни о свете. Это очень важно. Возьми вспышки и софиты, потом вернешь. Обработать снимки я тебе помогу. Я свободен с трех до шести практически каждый день.

— Спасибо, — пробормотал Эндрю, не веря в свою удачу. — Сколько я тебе должен? — За услуги Нормана он был готов выложить любую сумму.

Тот махнул рукой.

— Потом разберемся.

Было около шести вечера, когда Эндрю покончил с изучением взятого в долг и привезенного в маленькую студию оборудования. Фотографии со стен он снял, как только приехал, — в сравнении с работами Нормана они выглядели жалкими и невыразительными.

Все шло как по маслу в успешном претворении в жизнь плана по спасению прелестной Натали. Эндрю, похоже, благоволила сама судьба.

Натали вернулась домой в полном смятении. Ей очень хотелось довериться Харперу и в то же время было до жути страшно. Вспомнив события сегодняшнего утра, она подумала даже, уж не злой ли рок устроил их с Харпером знакомство, замыслив сбить ее с толку, заставить свернуть с избранного пути.

Она взглянула на кровать в спальне — единственное напоминание о Джеймсе — и, вновь почувствовав привычную боль в сердце, обхватила себя руками за плечи и прошептала:

— Нет, мне ничто не помешает. Никто не отговорит меня от того, что я задумала…