Красный кролик

• Предыдущая
• 173/262
• Следующая

Ковач являл собой настолько типичный образ венгра, что его фотографию можно было бы с полным основанием помещать на обложку несуществующей туристической брошюры, в которой восхвалялись бы достопримечательности Венгрии: рост пять футов восемь дюймов, смуглый, круглолицый, кареглазый и черноволосый. Однако вследствие своего рода занятий одевался он существенно лучше, чем средний венгерский гражданин. Ковач был контрабандистом. У него на родине это ремесло считалось весьма пристойным способом зарабатывать на жизнь. Ковач в основном имел дело с южным соседом Венгрии, с условно-марксистской Югославией, чья граница была открыта в достаточной степени для того, чтобы ловкий человек закупал там товары Западных стран, после чего перепродавал их в Венгрии, откуда они уже расходились дальше по всей Восточной Европе. Подобные «экспортные» торговые операции не вызывали особого нарекания у югославской пограничной охраны, особенно когда торговцы устанавливали тесный контакт с пограничниками. Ковач принадлежал как раз к таким.

— Привет, Иштван, — улыбнулся Энди Хадсон.

Имя «Иштван» представляло собой венгерский эквивалент «Стивена», а фамилия «Ковач» — вездесущий «кузнец» — соответствовала английской «Смит».

— Добрый день, Энди, — радушно приветствовал гостя Ковач.

Он откупорил бутылку токайского, местного красного вина, которое делалось из винограда, пораженного благородной гнилью, что происходило каждые несколько лет. Хадсон пристрастился к токаю, находя его венгерской разновидностью хереса, которая обладала несколько другим вкусом, но служила тем же самым целям.

— Благодарю, Иштван. — Хадсон пригубил токайское. Вино оказалось очень вкусным; на этикетке были изображены шесть корзин гнилого винограда, что означало токай высшего качества. — Ну, как идут дела?

— Замечательно. Наши видеомагнитофоны пользуются спросом у югославов, а кассеты, которые они продают взамен, пользуются спросом везде. — Он рассмеялся. — О, как мне хотелось бы иметь такой здоровенный член, как у этих актеров!

— Женщины там тоже неплохи, — заметил Хадсон.

На своем веку он насмотрелся достаточно порнофильмов.

— И откуда только берутся такие смачные стервы?

— Наверное, все дело в том, что американцы платят своим шлюхам больше, чем мы, европейцы. Но, Иштван, смею тебя заверить — у этих женщин нет сердца.

Хадсон никогда не платил за любовь — по крайней мере, в открытую.

— Меня интересуют вовсе не их сердца.

Ковач снова громогласно расхохотался. Судя по всему, эта бутылка токайского была у него сегодня не первая, значит, вечером его не ждет поездка за границу. Что ж, выходные должны быть у всех.

— Возможно, у меня будет для тебя одна работенка.

— Что я должен буду привезти?

— Ничего. Тебе придется кое-что вывезти, — уточнил Хадсон.

— С этим не будет никаких проблем. Наши доблестные пограничники беспокоят нас только тогда, когда мы что-то везем сюда — да и то не слишком.

Подняв правую руку, Ковач многозначительно потер большой и указательный пальцы, объясняя этим красноречивым международным жестом, как именно решаются все вопросы с пограничной охраной.

— Ну, на этот раз пакетик будет достаточно громоздким, — предупредил Хадсон.

— Что значит «громоздким»? Ты хочешь вывезти из Венгрии танк?

Венгерская армия только что получила новые русские танки Т-72. Это событие было широко освещено по телевидению с целью повысить боевой дух войск. Хадсон сразу же пришел к заключению, что это пустая трата времени.

— Можно будет вывезти и танк, — продолжал Ковач. — Сделать это сложно, но можно — за соответствующую плату.

Однако, поляки уже передали один Т-72 английской Службе внешней разведки — правда, этот факт не предавался широкой огласке.

— Нет, Иштван, поменьше. Размером с меня, но только в трех экземплярах.

— Троих человек? — уточнил Ковач.

Ответом ему явился молчаливый взгляд. Венгр все понял.

— Ха, это будет проще простого — baszd meg! — заключил он: «Твою мать!»

— Я знал, Иштван, что на тебя можно положиться, — усмехнулся Хадсон. — Сколько?

— За то, чтобы переправить троих человек в Югославию… — Ковач на мгновение задумался. — О, пять тысяч немецких марок.

— Ez kurva draga! — изобразил возмущение Хадсон. Он не ожидал, что венгр запросит так мало — чуть больше тысячи фунтов. — Ну хорошо, грабитель! Я заплачy, потому что ты мой друг, — но в последний раз. — Он допил токайское. — Знаешь, я мог бы просто вывезти своих людей самолетом, — добавил Хадсон.

— Да, но международный аэропорт — единственное место, где пограничники всегда начеку, — напомнил Ковач. — Бедолаги постоянно находится под пристальным надзором, вокруг всегда много начальства. Не может быть и речи о том, чтобы вступить с ними в… торговые переговоры.

— Полагаю, тут ты прав, — согласился Хадсон. — Ну хорошо. Я тебе предварительно позвоню.

— Замечательно. Ты знаешь, где меня найти.

Хадсон встал.

— Спасибо за угощение, мой друг.

— Хорошее вино для дела — лучшая смазка, — сказал Ковач, открывая дверь, чтобы выпустить гостя.

Пяти тысяч западногерманских марок с лихвой хватит на то, чтобы оплатить все накладные расходы, и останется еще приличная сумма, на которую можно будет накупить товары, чтобы потом с выгодой продать в Будапеште.

Глава двадцать третья
Всем занять свои места

Зайцев позвонил в транспортный отдел в половине четвертого, надеясь, что подобная настойчивость не покажется подозрительной. Впрочем, рассудил он, любой человек должен беспокоиться по поводу того, как складывается подготовка к отпуску.

• Предыдущая
• 173/262
• Следующая