Этюд для Фрейда

Оглавление

– Ясно. Спасибо за помощь.

Еще через некоторое время они подъехали к галерее. Дронго вышел из машины и разочарованно пожал плечами. Галерея была закрыта. Он уже хотел вернуться, когда увидел, как открывается дверь и выходит неизвестный мужчина лет тридцати пяти. У него была короткая бородка и длинные волосы.

– Извините, – обратился к нему Дронго, – я ищу Римму Тэльпус. Вы не знаете где я могу ее найти?

– Они оформляют новую экспозицию, – ответил незнакомец, – у вас к ней какое-то важное дело?

– Да, – кивнул Дронго, – очень важное.

– Она сейчас у себя в кабинете, – сообщил неизвестный, – постучите и скажите дежурному, что вам нужна Римма, и он вас пропустит. Скажите, от Славика. Он меня знает.

– Спасибо, – поблагодарил его Дронго.

Он долго стучал в дверь, пока ему не открыл дежурный охранник. Услышав про Славика, он посторонился, пропуская гостя в здание галереи. Дронго прошел по длинному коридору, минуя несколько больших залов, где размещали новую экспозицию. Охранник провел его в конец коридора, где размещался небольшой кабинет владелицы галереи. Они открыли дверь, когда она, сидя на столе, что-то объясняла двум сотрудникам. Мужчина и женщина ее внимательно слушали. В руках у Риммы была длинная сигарета. Увидев вошедших, она удивленно охнула, спрыгивая со стола.

– Все, ребята, – сказала она, обращаясь к своим сотрудникам, – на сегодня заканчиваем. У меня гость.

– Добрый вечер, – поздоровалась она с Дронго, – что-нибудь случилось? Я не ожидала увидеть вас в своей галерее.

Молодые люди вышли из ее кабинета. Римма показала на стул, стоявший у стола, и сама села на другой, смахнув с него целую кучу рисунков прямо на пол. На стене висела большая фотография Константина Скляренко. Он улыбался, глядя так, словно собирался в любую минуту войти в кабинет.

– Садитесь, – пригласила Римма, – зачем вы приехали? Опять что-то произошло?

– Мне было интересно посмотреть вашу галерею, – ответил Дронго.

– Не врите, – строго заметила Римма, – вы за два дня ни разу даже не спросили меня о галерее. Кстати, как вы узнали, где именно находится моя галерея? Наверно, сказала Галия или Наиля?

– У вас достаточно известная галерея. Сразу четыре сайта в Интернете. Столько информации.

– Разве это плохо? Чем больше информации, тем больше популярности. И, наоборот, чем выше популярность, тем больше о вас пишут. Все правильно. А почему это вас так заинтересовало?

– Вы ведь известный искусствовед, – продолжал Дронго, – и ценитель всего прекрасного.

– Надеюсь, что это так, – улыбнулась Римма, – и я все-таки не понимаю, куда вы клоните?

– В квартире Наили была статуэтка, которую они привезли из Лувра. Там есть такой магазин под землей, под этой знаменитой стеклянной пирамидой.

– Я его прекрасно знаю, – обрадовалась Римма, – всякий, кто бывает в Париже, обязательно заходит туда хотя бы один раз. И статуэтку помню. Мне ее показывала Наиля. Превосходная вещь А почему вы вдруг о ней заговорили? Наиля говорила, что не может ее найти. Как будто статуэтка могла сама куда-то уйти. Я ей посоветовала спросить у Кости. Она ему тоже нравилась. Они вместе выбирали эту статуэтку.

– И вы с тех пор ее не видели?

– Конечно, не видела. Я бы ее сразу узнала.

– Наиля считала, что ее статуэтку украли.

– Она мне тоже об этом говорила. Но мне казалось, что она просто забыла, куда могла ее положить. Зачем залезать к ним в дом и воровать статуэтку? Вещь, безусловно, хорошая, но стоила не больше пятисот-шестисот долларов. У них дома было столько ценностей, картины, украшения Наили, даже вазы, которые она привозила из Италии и Таиланда. Все это стоило куда больших денег, чем статуэтка. И рядом с ней была бронзовая пепельница – оригинальная работа немецкого мастера. Кажется, девятнадцатый век. Или конец восемнадцатого. Настоящая дизайнерская работа. Они брали ее в антикварном магазине. И стоила несколько тысяч долларов. Я даже думаю, что им повезло. В Москве такая вещица могла бы стоить пять тысяч и больше.

– Вы так хорошо осведомлены обо всем, что находилось в квартире Наили?

– Конечно, – усмехнулась Римма, – ведь я дружу с ее сестрой. Поэтому нет ничего удивительного, что Наиля показывала мне все свои покупки.

– Сегодня вы поговорили с прокурором и сообщили нам, что неизвестная женщина, которую там видели, была в обуви от Гуччи.

– Это не я сказала, а прокурор, как вы изволили заметить. Ой, какая я дура! Наверно, не нужно было говорить при вас. Вы поэтому приехали ко мне так поздно?

В комнату заглянул охранник.

– Я ухожу, – сообщил он, – двери закрою на ключ. Что-нибудь нужно?

– Ничего, спасибо. Все уже ушли?

– Да, я проверил все помещения.

– Тогда до свидания. Спасибо.

Охранник вышел из кабинета.

– Красивая фотография, – показал на смеющегося Скляренко Дронго, – почему вы ее здесь держите?

– А почему нет? – удивилась Римма. – Это работа известного фотографа. Мне лично нравится. Костя на этой фотографии получился не просто как живой. Он здесь какой-то особенный.

—Можно вопрос?

– Личный? – усмехнулась Римма. – Я даже догадываюсь, о чем вы меня спросите.

– Именно об этом. Вы были любовниками?

– Нет, – сразу ответила она, – не были. Но если вы хотите знать всю правду, то это не вся правда.

—А если я попрошу вас сказать мне всю правду?

– Мы с ним спали. Один раз. Разумеется, это не для передачи. Ни Наиле, ни ее матери, ни ее двоюродной сестре об этом говорить не нужно. Он появился у меня в галерее где-то год назад. Вечером. Принес бутылку хорошего вина. Слово за слово, пили вино, смеялись. Все получилось как-то само собой. Просто переспали. Быстро, чисто, аккуратно. Без всяких ненужных приемов, без предварительных заморочек. Извините, что я говорю так откровенно, но это так и было. Просто физиологический акт. Встретились мужчина и женщина. Решили посмотреть, что получится. Получилось неплохо. Но больше мы с ним не спали. Мне кажется, он был человеком, которому важно было покорять каждую женщину. Иначе он чувствовал себя неполноценным. Он готов был спать со всеми подряд. Не встречаться – это разные вещи. Не любить. А именно трахаться. Вот такой мужской тип. Скользил легко по жизни. Таких мужчин сейчас с каждым годом все больше и больше. Сейчас мужчины не хотят связывать себя долгими отношениями. Или это вас удивляет?