Дело Кирсанова

Оглавление

Григорий вернулся в машину, дал газ и, не включая фар, поехал при свете месяца прочь от жилых строений. Покрыв таким образом около трех километров, он попал на асфальтированную дорогу рядом с заводскими корпусами.

Вновь проезжая над окружной дорогой, он думал о том, что скоро будет богат, свободен и счастлив.

Глава 2

Сквозь стеклянную пластину, наглухо вделанную в стену — ничего не поделаешь, установка кондиционирования воздуха, — Малко обозревал из конца в конец извилистую Пасео де ла Кастельяпа, перерезавшую Мадрид с севера на юг, бывшую Пасео де Генералиссимо, стыдливо переименованную после кончины генерала Франко. С тридцать первого этажа здания банка «Бильбао» он видел под собой Пласа дель Доктор Маранон. Синее, без единого облачка небо накрыло странный город, состоящий, главным образом, из пояса домов-курятников красного кирпича, охватывающего старинные представительные, почерневшие от времени здания центральной части города, где возвышалось несколько сверхсовременных небоскребов из бетона и стекла, подобных тому, где находился теперь Малко.

Два дня назад он покинул Австрию самолетом Эр Франс, совершающим беспосадочный рейс Зальцбург — Париж. Когда в ЦРУ принимались экономить, оно неохотно раскошеливалось на места в первом классе. Но и деловой класс компании Эр Франс предоставлял пассажирам в высшей степени приличные блюда, доброе французское вино и — на небольших расстояниях — удобства, мало чем уступающие первому классу.

Прямо в аэропорту Малко нанял через представительство фирмы «Бюдже» новехонький «форд Орион» гранатового цвета с установкой для кондиционирования воздуха и обосновался в «Рице», самой дорогой мадридской гостинице, неподалеку от музея Прадо. Он записался под своим настоящим именем. Обыкновенный австрийский дворянин, прилетевший повидаться с друзьями. Ввиду того, что в «Рице» царило столь же непринужденное веселье, как на деревенском кладбище, а его необъятные гостиные в стиле рококо словно вымерли. Малко поспешил отправиться на назначенную ему встречу. На тридцать первом этаже он увидел бронзовую дощечку с надписью «Микрочипс технолоджи инкориорейшн». Улыбающаяся секретарша проводила его в приемную однообразного серого цвета, из окон которой открывался бесподобный вид на испанскую столицу.

Дверь отворилась, и в приемную вошел полный, почти лысый, одетый с иголочки господин. Красноватая с прожилками кожа туго обтягивала продолговатое лицо, что совершенно лишало его какого бы то ни было выражения. За стеклами очков в золоченой оправе поблескивали ярко-голубые холодные глаза. Господин протянул Малко руку:

— Я — Джеймс Барри. С приездом.

Джеймс Барри работал начальником агентурного отдела ЦРУ в Мадриде, а компания «Микрочипс технолоджи инкорпорейшн» служила ему не вызывающим подозрении официальным прикрытием. Они перешли в соседний кабинет, почти такой же голый, как приемная, если не считать несколько компактных ЭВМ и большой фотографии Силиконовой Долины. Секретарша принесла кофе, и они уселись в черные кожаные кресла.

Со своими золотыми часами, сорочкой в полоску и туго обтянутым кожей лицом постаревшего щеголя, Джеймс Барри больше походил па процветающего дельца, чем на шпиона.

Бостонский выговор выдавал в нем человека из восточного истеблишмента, ибо наиболее почетные должности в ЦРУ занимали выходцы из больших городов восточного побережья или из южных штатов. Так уж повелось со времен Службы особого назначения — предшественницы ЦРУ.

— Надеюсь, что вы немного больше расскажете мне о моем задании, — сказал Малко.

Джеймс Барри взял со стола толстую папку и положил ее себе на колени.

— Это несколько отличается от того, чем вы занимались до сих пор, — начал он. — Контрразведка.

Малко удивился, хотя виду не подал. Люди из контрразведки, почти поголовно страдающие острой формой паранойи, редко обращались к нему за помощью. Раз не американец, стало быть, потенциальный предатель.

Вероятно, переменить мнение их заставило разоблачение в Виргинии сети советских агентов, состоявшей из добропорядочных американцев консервативных взглядов. Джеймс Барри протянул ему пачку фотографий, по большей части черно-белых.

Малко склонился над ними. На всех был запечатлен высокий, крепкого телосложения мужчина с черными, откинутыми назад волосами и озарявшей лицо улыбкой плейбоя. Прямо-таки актер с телевидения.

— Познакомьтесь с майором Григорием Ивановичем Кирсановым, — продолжал американец. — Рост метр девяносто сантиметров, вес восемьдесят три килограмма.

Работал в Каракасе, потом в Буэнос-Айресе, а теперь в Мадриде. В совершенстве владеет испанским и английским. Записной бабник и блестящий офицер КГБ. В настоящее время оперативник мадридской агентурной службы, занимающейся сбором сведении от многочисленных испанских осведомителей, официально числится начальником отдела агентства печати «Новости». Кстати, живет неподалеку, в доме № 127 по Калье де ла Кастельяна. Жена в настоящее время в Москве. Не ладит с начальником агентурной службы, бригадным генералом-пропойцей.

Немного помолчав, Джеймс Барри значительно добавил:

— Григорий Иванович Кирсанов собирается перейти к нам, и мы готовы его принять.

Майор КГБ — перебежчик? Любопытно...

— Каковы побудительные причины?

Невеселая улыбка тронула тонкие губы Джеймса Барри.

— Вам известен акроним КИКС? Корысть, Идеология, Компрометация, Самоутверждение — вот причины, во все времена толкавшие людей к измене.

Два года назад наши люди «засекли» Кирсанова, когда близился к концу срок его пребывания в Венесуэле. Пожив на Западе, он начал испытывать возрастающую неприязнь к косности советского строя и засилью партии. Во-первых, у него не сложились отношения с начальником агентурного отдела, который, невзлюбив его, отзывался о нем столь нелестно, что Кирсанова не произвели в чин полковника. Совершенно, кстати, незаслуженно. Кроме того... в личной жизни дела у него тоже идут не шибко — не ладится с женой.