Инстинкт хищника

Оглавление

122

У меня и без него хватало забот. Формальности в полиции заняли несколько дней. Грэм Рункель и я провели бесконечные утомительные часы в полиции, пересказывая снова и снова, что произошло той ночью. Грэм рассказал им, что Курт запер его в багажнике, где он запросто мог бы задохнуться, если бы я его не спас – времени оставалось совсем немного.

Они очень интересовались тем, где я научился изготавливать бомбы. Я объяснил, что Курт уже сделал большую часть работы за меня, а все остальное я нашел в Интернете. Не перестаю удивляться – чего там только не найдешь.

Теперь, когда Курт был мертв, не составляло труда собрать его бывших сослуживцев из спецназа вместе и поговорить о том, что он был за человек. Картинка вырисовывалась ясная, но не слишком привлекательная. Почти каждый детектив, который разговаривал со мной, утверждал, что мне крупно повезло, – странно, что Курту не удалось меня убить.

Счастливчик. Да уж, действительно.

Вскоре после того, как Йоши передал в Токио информацию о том, каким именно образом исполнительный директор американского подразделения Entronics, Дик Харди, приобрел себе дом в Далласе и яхту, Харди был тут же выброшен за борт.

Совет директоров единогласно проголосовал за то, чтобы известить о случившемся Комиссию по ценным бумагам, а дальше все пошло по цепочке. Комиссия привлекла ФБР и, чуть позже, – криминальный отдел Внутренней налоговой службы США, и уже вскоре Дик Харди был обвинен в многочисленных гражданских и уголовных правонарушениях, да к тому же еще в укрывательстве от налогов. Он выставил свою яхту на торги за два дня до того, как Внутренняя налоговая служба конфисковала ее.

Я слетал в Нью-Йорк, чтобы встретиться с президентом всей компании Entronics, Хидео Накамурой, и еще десятком других шишек, японцев и американцев – это было интервью на должность Дика Харди. Кроме меня было еще множество других кандидатов, все старше и опытнее, гораздо более знающие. Но вместо того чтобы просто сидеть на кресле под градом вопросов от Накамуры-сан, я решил взять быка за рога и подготовил в PowerPoint презентацию для своих интервьюеров. В свое время Харди говорил мне, что они очень неравнодушны к PowerPoint.

Моя презентация представляла собой бизнес-план закрытия головного офиса в Санта-Кларе, продажу необоснованно дорогой недвижимости в Силиконовой долине и перенос штаб-квартиры в чудесный городок Фрэмингем в штате Массачусетс, где в собственности Entronics уже находилось подходящее здание. Все, что требовалось для перевода штаб-квартиры, – это небольшой ремонт на двадцатом этаже, где взрыв превратил мой кабинет в выжженную пещеру.

Кульминацией моей презентации был слайд, который наглядно демонстрировал, что здание Royal Meister в Далласе можно исключительно выгодно продать. Команда Dallas Cowboys собиралась строить новый стадион, и они были готовы выложить за кусок земли кругленькую сумму.

Похоже, всех это впечатлило.

Я не стал упоминать о том, что для создания этого бизнес-плана у меня были и личные причины. Кейт наотрез отказалась уезжать из Кембриджа. У нее наконец был дом ее мечты, и она уже обустроила детскую, так что возможность переезда ею вообще не рассматривалась. Я оказался перед выбором – либо переезжать в Санта-Клару без своей очаровательной жены и маленького ребенка, либо отказаться от новой должности. Но я не собирался вводить их в курс дела. Это бы не соответствовало моему имиджу безжалостного убийцы.

Если языку жестов все-таки можно верить, то интервью прошло удачно, хоть я и не понял ни слова из того, о чем они говорили по-японски. Йоши Танака сидел все время рядом со мной, на каждом этапе интервью, словно адвокат, представлявший мои интересы. Во время последнего интервью, похоже, разгорелся ожесточенный спор. Йоши быстро доказывал что-то по-японски Накамуре-сан и еще одному члену совета директоров, а я сидел рядом и глупо улыбался, ничего не понимая. Похоже, они возвращались к одному и тому же вопросу снова и снова, но потом Йоши произнес что-то, и они оба утвердительно кивнули.

Под конец встречи Йоши повернулся ко мне и сказал:

– Ох, пожалуйста, простите меня, я веду себя крайне невежливо.

Я в изумлении уставился на него. Он говорил по-английски с сочным британским акцентом. Как Лоуренс Оливье или Хью Грант.

– Просто они постоянно говорят о том, что ты «нонки», что правильнее всего можно перевести как «расслабленный, любящий комфорт», и что ты «гокуракунтомбо» – это очень сложно перевести на английский. Наверное, что-нибудь близкое к «беспечный, веселый парень». Но, боюсь, оба эти определения на японском не являются комплиментами. Мне пришлось объяснить им, что твои подчиненные считают тебя безжалостным. Я рассказал им, что мне в тебе нравится. В тебе жив инстинкт хищника.

Позже, когда мы вместе с Йоши ждали окончательного решения, я выпалил:

– Ты великолепно говоришь по-английски. Никогда не думал.

– Я хорошо говорю по-английски? Мой дорогой мальчик, ты мне льстишь. Я получил степень в колледже Тринити в Кембридже. Темой моего диплома были поздние новеллы Генри Джеймса. Вот кто действительно великолепно говорит по-английски.

Все стало ясно. Ну конечно. Как еще заставить людей свободно говорить в своем присутствии все, что они думают?

– То есть, когда я рассказал тебе про свою супер-идею насчет PictureScreen, а ты непонимающе смотрел на меня…

– Не непонимающе. Я просто остолбенел от восхищения, Джейсон-сан. Именно тогда я понял, что вы – настоящий стратег, который смотрит далеко вперед. Я тут же все рассказал Накамуре-сан, и он настоял на том, чтобы встретиться в Санта-Кларе. Но, увы, этому не суждено было случиться.