Сети любви

Оглавление

Анжелина села и приготовилась записывать все, что скажет Патрик. Ей действительно было важно знать, как вести себя завтра.

– Ладно, Карла, инструктаж я проведу на ее рабочем месте. Пусть запомнит ногами… – сказал Патрик, вставая с кресла. – Что касается остального, я подумаю и решу, как следует поступить.

К концу рабочего дня Анжелина совершенно забыла, что надо было угостить всех тортом по традиции фирмы, но точно представляла, что должна будет делать завтра. Надо отдать должное Патрику – когда он рассказывал ей о ее обязанностях во время присутствия слушателей, он был предельно четок и вразумителен. Он перестал издеваться над ее некомпетентностью, а досконально изложил все проблемы, которые обычно возникали, если все не было продумано до мелочей. Анжелина констатировала, что с ним работать гораздо легче и интереснее, чем с Карлой. В его интерпретации завтрашний день был трудным, но занимательным мероприятием для всех.

Дома Анжелина еще раз поблагодарила себя за то, что купила такой чудесный костюм, и моментально заснула. Она даже не позвонила Деми, хотя обещала, потому что разговор мог затянуться, а сил на это совсем не было.

3

Назавтра она проснулась задолго до звонка будильника. Как правило, весь утренний моцион занимал у нее не больше сорока минут, поэтому можно было позволить себе еще немного поваляться в постели. Но Анжелина, ни минуты не думая об этом, подскочила и помчалась в ванную. Раз у нее есть лишний час, лучше она посвятит его неспешному макияжу.

Анжелина вставила в проигрыватель диск своей любимой Уитни Хьюстон, включила его на полную громкость, чтобы было слышно в ванной, и встала под горячие струи душа. Как же она любила этот утренний час, когда принадлежала только себе! Размеренные, давным-давно просчитанные действия не только приводили в порядок тело, но и заставляли собраться с мыслями, разложить их по нужным полочкам, поднимали настроение и концентрировали энергию. После ванной, стакана сока и йогурта она с удовольствием надевала приготовленную с вечера одежду и радостно открывала дверь, чтобы отправиться в мир.

Анжелина понимала, что когда-нибудь, когда у нее будет семья и дети, эти спокойные, ей одной принадлежащие минуты будут сокращены до минимума. Но пока она может наслаждаться ими в полной мере. К тому же это была подготовка к новому дню, который может принести неожиданную встречу, интересную ситуацию, а возможно, и любовь…

Сегодня мысль о любви обрела совершенно определенные очертания… Как ни старалась Анжелина сделать вид, что ей совершенно все равно, душа ее пела вместе с Уитни Хьюстон о том, что миром правит любовь, и рвалась поскорее встретиться с душой Патрика Скотта. Ох напрасно Нил рассказал ей вчера о том, что все девушки без ума от него. Она не собирается становиться одной из влюбленных дурочек, но почему бы не помечтать о том, что так приятно было бы?..

Мечты о любви всегда придавали ей легкость и ощущение силы. И совершенно неважно, что объектом мог стать герой книги, фильма или случайно встреченный на улице мужчина. Она и без его участия могла сочинить увлекательную историю их взаимоотношений. И чем недоступнее был герой ее грез, тем интереснее было об этом думать. Пусть сейчас это будет Патрик. И не имеет значения, что он ни разу не посмотрел на нее настоящим мужским взглядом, а только придирался и отчитывал. Главное, что у нее прекрасное настроение, легкость во всем теле и огромное желание бежать на работу.

Анжелина тщательно уложила волосы, хотя в этом не было необходимости: стрижка настолько хороша, что достаточно просто тряхнуть головой – и пряди ложатся на определенные им места. Потом прошлась пуховкой со светлой, почти прозрачной пудрой по лицу, подкрасила ресницы и… осталась вполне довольна своим отражением в зеркале.

К счастью, от природы у нее была хорошая кожа и ровный свежий цвет лица. Ей не приходилось замазывать неровности и неприятные пятна тональным кремом. А глаза можно было вообще никогда не красить: черные брови, густые длинные ресницы и насыщенный серый цвет делали их и так достаточно выразительными. Макияж существовал в качестве необходимого защитного элемента. Женщина, которая никогда не дотрагивается до своего лица, не может чувствовать себя уверенной, конечно если ей уже больше пятнадцати.

В другой день Анжелина, может, осталась бы недовольной своим коротковатым прямым носом, или чересчур высоким и широким лбом, или маленькими губами… Но не сегодня! Сегодня она видела только свои сияющие веселые глаза и белозубую улыбку.

Продолжая напевать, она выпила сок, съела любимый персиковый йогурт и пошла надевать новый костюм.

Почти за час до начала работы Анжелина открыла двери офиса и опять удивилась, что кто-то успел прийти раньше нее. Неужели Нил вторую ночь подряд не может расстаться со своими железками?

– Нил! – позвала она, направляясь к своему столу. – Выходи!

– Доброе утро, Анжелина, – услышала она голос Патрика Скотта. – Нила еще нет. Мое общество вас устроит?

Анжелина повернула голову и замерла. Мечты не шли ни в какое сравнение с реальностью. Сегодня он предстал перед ней в совершенно другом качестве. Элегантный серый костюм, крахмальная рубашка, очень дорогой неброский галстук, изящные туфли… Джентльмен, принимающий высоких гостей в своем фешенебельном доме. Да, именно так. При всей официозности его наряда было в нем что-то чуточку небрежное, не в одежде, нет, а в том, как он в ней держался. Создавалось впечатление, что ему абсолютно все равно, в чем встречать приглашенных: точно так же он выглядел бы в спортивном костюме и даже в плавках… Было заметно, что все внешние атрибуты для него всего лишь дань традиции. Многие мужчины, надев официальный костюм, выглядят словно проглотили палку, а Патрик был гибок и грациозен. Фантастически хорош, вздохнула Анжелина, закончив визуальную экспертизу.