Не улыбайся незнакомцу

Оглавление

1/85
Следующая

Глава 1
Почему он не работает?

– Юля, мне надо обсудить с тобой одно важное дело, – сказала мама Никиты. – Встречаемся завтра. В одиннадцать у меня.

Голос свекрови звучал напряжённо. Мое сердце замерло.

Ну что там опять?

Не жду ничего хорошего. У Ланы Александровны постоянно возникают «важные дела», а отдуваться приходится мне. Две недели назад, к примеру, мы сорвались с места, даже не выпив утренний кофе, и помчались в соседний город. Там принимал знаменитый ветеринар, просто какое-то непревзойдённое светило в своей области. А у Ланочкиной подруги собирался отбросить копыта её любимый чихуахуа. И конечно, только меня и можно было использовать для транспортировки полудохлой собачки из одного мегаполиса в другой.

Это двести километров, между прочим!

С тех пор как я научилась плавно тормозить и перестала путать передачи, Ланочка уверенно эксплуатирует мой водительский тау неё на подхвате. Вот и помчалась к чёрту на рога по первому требованию, чтобы спасти породистого заморыша и угодить свекрови… В пути пёсика жутко колбасило, несчастное существо уделало салон лимузина. Я всерьёз опасалась, что довезу до профессора всего лишь очаровательный трупик и двух безутешных плакальщиц. В гибели собачки обязательно обвинили бы меня – я всегда у Ланочки крайняя!

Но, к счастью, обошлось. С малышом проделали какие-то манипуляции, накачали его лекарствами и отправили восвояси. Знаменитый врач не подвёл, спасибо ему. Хотя, возможно, собачий недуг был сильно преувеличен испуганной хозяйкой.

Зато я же убила целый рабочий день, сорвала интервью, не написала ни строчки, а также истратила кучу денег на бензин. Плюс к тому по возвращении пришлось отогнать автомобиль на генеральную чистку салона. В автосервисе на меня посмотрели как-то странно. Наверное, решили, что я перевозила в машине не одну маленькую собачку, а стадо коров с кишечной инфекцией.

И что же в результате? «Ах, Юля, – прогундела Ланочка, – ты невнимательна на дороге, ты как-то неаккуратно ездишь, будто дрова везёшь! Я думала, мы улетим в кювет…»

Вот и вся благодарность!

А однажды, когда речь тоже шла о «деле невероятной важности», Лана Александровна подрядила меня пересаживать пальму. Я попыталась внедрить в ее сознание мысль, что именно я, Юлия Бронникова, засушила несколько поколений редакционных фиалок и уморила десяток кактусов (хоть это было нелегко!), но свекровь не слушала. Она проконсультировалась со специалистом, и ей рекомендовали пересадить пальму в ближайшие двадцать позицию почв и подкормок. Иначе растению крышка. Поэтому я получила в руки лопату, мешок удобрений и была допущена к драгоценному бревну. Пальма весила не менее тонны и выглядела гораздо более жизнерадостной, чем я в тот критический момент. И кстати, чем сама спустя неделю после пересадки. Теперь до конца моих дней Ланочка будет желчно припоминать мне это бедное растение.

Но я, вообще-то, предупреждала!

Так, а что меня ждёт сейчас? Какое ещё «важное дело» возникло у Ланочки? Какой сюрприз она приготовила?

– В одиннадцать не могу, – вяло попыталась увильнуть от встречи я. – Работаю.

В конце концов договорились на обеденное время.

На следующий день мы встретились с Никитиной мамой в кафе неподалеку от редакции «Удачных покупок», где я доблестно тружусь. Я пришла первой и заняла столик. Вокруг роились студенты, шумно и радостно поедавшие бизнес-ланч. Да, «бедный студент» сейчас не тот, что во времена Достоевского! Парковка рядом с университетом забита дорогими иномарками – дети привезли себя на лекции…

Ланочка выглядела великолепно в красивой длинной шубе. Я резко снизила пушистость свекрови, пристроив ее рысь рядом с моим пуховиком на вешалке.

– Лана Александровна, что стряслось? Почему мы не могли поговорить по телефону?

Ланочка осматривала кафе с гримасой отвращения – мол, куда я её заманила?

Нормальное заведение. Можно подумать, она питается исключительно в ресторанах, осенённых мишленовскими звёздами. Впрочем, надо признать, Ланочка действительно выглядела так, словно собиралась заглянуть на чай в Кенсингтонский дворец: укладка, маникюр, костюмчик.

Вот откуда в Никите утончённость – от мамочки! Мой любимый юноша, разбуди его среди ночи, без запинки проспрягает сотню неправильных французских глаголов. Он разбирается в приправах, знает, к чему подходит розмарин, а к чему – базилик. И болезненно морщится, когда у модного певца ми-бемоль отклоняется на одну восьмую тона. А я такая неотёсанная… Не знаю французского. Хоть убей, не отличу майоран от куркумы.

Крестьянка!

Ах, вот ещё что: я прямо сейчас пытаюсь отравить Никитину мамочку в какой-то забегаловке.

Ну уж извините!

– Юля, что происходит? – трагически начала Лана Александровна. – Уже наступил март!

– Да? Действительно, – согласилась я.

Вот так всегда: только справили Новый год, ещё не восстановили силы после праздничного отдыха, а уже два месяца куда-то улетело. Растрачена одна шестая часть наступившего года. Как жаль! Хотя, если вспомнить, я очень плодотворно поработала в эти два месяца. Написала одну статью для «Стильной леди», четыре для «Удачных покупок» и заключила три договора на рекламу…

А мой милый всё это время лежал на диване. Пил пиво. Смотрел хоккей или щёлкал пультом музыкального центра. В колонках рвалась и бушевала музыка, трагическая, возвышенная – у Никиты депрессия.

– Уже наступил март, а Никита так и не нашёл работу! – со слезами в голосе произнесла свекровь.