И снова весна…

Оглавление

— Ты прекрасна, — бормотал он между поцелуями, — ты самая женственная из всех женщин. Я не встречал ни одной женщины, более желанной, чем ты.

Она фиксировала каждое его движение, каждый поцелуй, как будто смотрела на все происходящее со стороны, как посторонний зритель. О если бы он мог зажечь в ней ответный огонь! Марджори досадовала на себя, но ничего не могла изменить, оставаясь равнодушным наблюдателем чужой страсти.

Внезапно Кристофер отпрянул от нее; лицо его было воспаленным и растерянным.

— Мардж, что с тобой?

— Ничего, — пробормотала она, опустив глаза.

— У меня появилось ощущение, что я держу в объятиях прекрасное, но холодное произведение искусства.

— Прости, Крис, я не могу. — Синие глаза Марджори наполнились слезами. — Сегодня был слишком тяжелый для меня день. — Она отвернулась, слезы катились по ее щекам.

Слезы Марджори подействовали на Кристофера отрезвляюще.

— Это ты меня прости, Мардж, я повел себя как эгоистичная скотина. Тебе столько пришлось сегодня пережить, а я… я думал только о своих чувствах.

Пристыженная великодушием Кристофера, она снова повторила:

— Прости меня, Крис, прости!

— Все в порядке, успокойся. Мне следовало сдержать свою радость. — Он поцеловал ее в лоб. — Отправляйся спать и ни о чем не думай. Обещаю, что Эрнест Гриффит оставит тебя в покое, мы скоро поженимся и все у нас будет хорошо. — Кристофер проводил Марджори до двери ее спальни и пожелал ей спокойной ночи.

На следующее утро они как обычно вместе позавтракали. Марджори сознательно вела себя как жена, провожающая мужа на работу. В этот день Кристофер впервые за полгода отправлялся в галерею без нее. В холле он нежно чмокнул ее в щеку.

— Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти.

Вид у Марджори вдруг стал такой потерянный, что у Кристофера заныло сердце.

— А чем же мне заняться сегодня? — Марджори вопрошающе смотрела на Кристофера.

— Может, прогуляешься по магазинам? Наверняка тебе нужно купить свадебное платье и что-нибудь еще. Это тебя развлечет немного.

Нет, выходить ей из дому никак нельзя. Кто знает, где ее будет подкарауливать Эрнест? Марджори заставила себя приободриться и даже улыбнулась Кристоферу.

— Знаешь, я, пожалуй, займусь укладкой зимних вещей. И вообще, пора заняться домом всерьез. Я посмотрю, что надо сделать, и вечером расскажу, что я надумала, ладно?

— Ладно, только смотри не переусердствуй. Иначе зачем я плачу приходящей домработнице? Ведь это входит в ее обязанности. Лучше отдохни, почитай, устрой себе настоящий выходной. В нашем саду можно сейчас уже загорать по утрам.

— Думаю, я все успею: и позагорать, и хозяйством немного заняться, и что-нибудь вкусненькое тебе на ужин приготовить.

— Замечательно! — Кристофер искренне обрадовался хорошему настроению Марджори, но тут же нахмурился. — Совсем забыл, у меня сегодня опять деловая встреча. Очень важная, я не могу ее отменить. Если сделка состоится, решатся все мои финансовые проблемы.

— Понимаю, — сказала Марджори и сникла. — Так во сколько мне тебя ждать?

— Постараюсь вернуться не позже восьми и расскажу тебе все подробно. Поверь, это будет грандиозная сделка! Отдыхай и ни о чем не беспокойся.

С этими словами Кристофер покинул дом, а Марджори все стояла и смотрела на закрытую дверь, испытывая странное чувство потерянности.

8

Мысль о том, что весь день придется провести взаперти, угнетала Марджори. Слоняясь по дому, она не знала, чем себя занять. Хозяйством ей заниматься расхотелось, и она ограничилась тем, что убралась на кухне и вынула из морозилки курицу, чтобы позже приготовить ее на ужин. Вспомнив, что Кристофер советовал ей позагорать в саду, в который можно было попасть через заднюю кухонную дверь, она сбегала переодеться в шорты и открытую короткую майку. В темных очках, с журналом под мышкой, с большим стаканом апельсинового сока, разбавленного минеральной водой, она вышла в уютный сад, где под старыми вязами стояла удобная плетеная мебель: стол, три кресла и поскрипывающая качалка. Качалка показалась ей очень удобной, к тому же нервы успокаивает, подумала она и огляделась. Сад окружал высокий забор, так что незаметно сюда никто не мог проникнуть.

Марджори забрала повыше волосы, выпила соку и уткнулась в журнал, обнаружив в нем рассказ современной английской писательницы Дженнис Эллиот «Песнь Гименея». Ей импонировала правдивая искренняя манера этой писательницы, ее трилогию она когда-то прочитала запоем. Но сейчас ей никак не удавалось сосредоточиться на небольшом рассказе. Вины автора в том не было, просто на Марджори снова нахлынули мысли об Эрнесте, хотя, возможно, тема рассказа их и спровоцировала. Мрачное лицо Гриффита то и дело вставало перед ее глазами, вызывая холодок беспокойства. Интересно, что он еще может выкинуть? Марджори отложила журнал, взяла со стола стакан с соком, отпила еще немного и поставила обратно. В конце концов ей удалось расслабиться, она даже глаза закрыла.

— Доброе утро! Хорошо спалось?

Услышав знакомый голос, Марджори резко вскочила на ноги, задела рукой стакан с соком, который упал на каменные плиты и разбился, залив ее шорты соком. Осколки стекла вонзились в ее голые ноги. Боли она не почувствовала, внезапное появление Эрнеста привело ее в шоковое состояние.

Он был одет по-летнему: в легкие брюки и шелковую рубашку, распахнутую на груди. Марджори смотрела на него во все глаза, потеряв дар речи. Таким привлекательным она не видела его с восемнадцати лет. Тогда тоже была весна…