Искушение ворона

Оглавление

Ну, вот и все. Предъявить доказательства, добиться санкции на арест. Надо надеяться, «кузены» из Скотланд-Ярда уже установили нынешнее местонахождение миссис Дарлинг, так что много времени это не займет…

Леонид Рафалович

Москва, Россия

Июнь, 1996 год

— Ну что? Выпьем за генерального директора ООО «Вторчерметутилизация» и за президента ЗАО «Стил энд Каст Айрон экспорт»! — сказал Леня, поднимая бокал.

Они отмечали регистрацию в ресторане ночного клуба «Метелица» на Новом Арбате.

Гай-Грачевский, как владеющий языками, стал президентом «Стил энд Каст Айрон», а Забродину досталось прозаическое ООО «Вторчермет».

Однако никто из его старых флотских приятелей не жаловался. И даже Забродин, обидевшийся было, что в Голливуд на консультации фильма о российском флоте пригласили не его, а Леньку — и то не жаловался. И на что жаловаться? Когда приехавший из Америки Леня Рафалович вдруг предложил им работу в его фирмах, с окладами по пять тысяч долларов в месяц!

И так забавно!

Обе фирмы зарегистрировали, не выезжал из Москвы. Одну в Ингушетии — в так называемой «свободной экономической зоне», а вторую на Кипре — в Кипрском офф-шоре.

Какие Ленька давал взятки в Московском представительстве Ингушской республики и в консульском отделе посольства — этого никто из его друзей-партнеров не знал и не ведал.

— Ленька, а нас не посадят? — спрашивал уже пьяненький Гай.

— Не ссы, моряк моряка в обиду не даст никогда, — ответил Забродин за Леонида, — я правду говорю, Леньк, а?

— Ребята, риск присутствует в любом бизнесе как его неотъемлемая компонента, даже в торговле мороженым, — говорил Леонид, — кто не рискует, тот не пьет шампанского в ресторане «Метелица»… Но наш риск находится в разумных и допустимых пределах, это я вам обещаю. В ра-зум-ных!

Выпили еще. А потом перешли из ресторана в казино. Оно занимало весь первый этаж «Метелицы».

«Метлы», — как называли ее в годы Ленькиной курсантской юности. Тогда, в семидесятых, чтобы попасть сюда во время их каникулярных вылазок в столицу нашей Родины, чтобы культурно выпить в баре через модную соломинку пятирублевый «шампань-коблэр», надо было выстоять трехчасовую очередь или дать швейцару «чирик» на лапу. А у кого тогда в середине семидесятых был этот червонец? У грузина-фарцовщика? У папенькиного сынка из московской золотой молодежи?

А теперь вот здесь пьют они… Ветераны флота. Но пьют в новом для себя статусе — статусе новых русских бизнесменов.

Казино занимало огромный задрапированный в черное зал с длиннющей барной стойкой.

На трех столах два мальчика и девочка-крупье, стоя, играли с тремя ленивыми прожигателями жизни. Одному прожигателю — небритому под мексиканского мачо — было лет девятнадцать. И если сбросить два года, на которые его состарило недельное похмелье с двухнедельной небритостью, то ему было семнадцать от силы.

Другой игрок в «черного джека» был толстым армянином лет сорока. Весь в шелку и бархате и весь увешанный золотыми перстнями и цепями.

Третьим игроком был дикого вида штангист-тяжеловес. С бритой башкой, низким лбом и близко посаженными малюсенькими глазками.

Трех совершенно разных игроков объединяло одно — полное равнодушие к проигрышу и бесконечная скука.

Скука была нарисована и на журнально-обложечных глянцевых личиках трехсотдолларовых проституток, что словно куры на насесте сидели на высоких табуретах вдоль барной стойки. Все с блестящей помадой на припухлых губках, все в мини-платьицах от Армани и Нина Риччи, все с ногами, да с фигурами… Но без клиентов… Пока…

— Сыграем? — спросил Леня своих новых партнеров.

— Да стремно, чегой-то, — неуверенно ответил Забродин.

— Ерунда! Надо привыкать к капиталистической жизни, ребята, — весело воскликнул Леонид и пошел покупать фишек.

Он накупил на шесть тысяч долларов и, поделив поровну между ними тремя, сказал, что теперь они не могут отсюда уйти, покуда не проиграют все до конца.

— А как тут играть-то? — беспомощно вопрошал Гай.

— И ты меня спрашиваешь? — шипел в ответ Забродин, — а не ты ли брехал, что в Париже с королем Занзибара не вылезал из казино?

— Да я позабыл, — оправдывался Гай.

— Ребята, это как в наше простое старое «очко», только более цивилизованное и называется «черный джек», — поучительно наставлял Леонид.

Сели играть.

Забродин проиграл холодно-красивой крупье долларов пятьсот и поплелся играть на французскую рулетку.

Леонид тоже проиграл и тоже пошел попытать счастья у другого стола.

А Гаю вдруг начало везти. Он выиграл тысячу долларов в блэк-джек и отправился поиграть вместе с Забродиным.

Забродин проигрывал и на рулетке. Ставил на красное — выпадало черное. Ставил на чет — выпадал нечет…

Гай подошел когда крупье щелчком выбросил шарик… И, резко протянув руку, положил столбик из шести стодолларовых фишек на цифру «девятнадцать».

— Ставок больше нет, — объявил крупье…

Шарик бежал-бежал… Скакал-скакал… И остановился в ячейке «девятнадцать».

— Ну, Гай! Ну, засранец! — сокрушался Забродин. — Тебе в любви хрен теперь повезет!

Но Забродин ошибся.

Выиграв около восьми тысяч долларов, Гай уехал из «Метелицы» с двумя самыми глянцевыми проститутками. На желтом такси уехал в гостиницу «Интурист» на Тверской улице — бывшей улице Горького.

А Забродин с Леней еще погуляли по набережной Москвы-реки… Погуляли, на ходу прихлебывая по очереди из горлышка литровой бутылки шведского «Абсолюта».

— А верно говоришь, не посадят нас, Ленька? — спрашивал Забродин.