Фейерверк страсти

Оглавление

— Омлет? — Крессида сияла счастьем. — Говорят, я готовлю очень вкусные омлеты.

— Советую вам завтра рассказать Арабии обо всем, что с вами произошло после вашего новоселья.

— Но если это она шутила столь оригинально? Она человек со странными представлениями о юморе. Это может смутить ее…

— Смутит или нет, расскажите. Завтра. И завтра же напомните мне купить вам красные розы.

— Красные розы?!

— Для иллюстрации романа, я же вам говорил. Я хочу, чтобы вы держали их в руках. Не смотрите на меня как затравленный зверек. Вы будете позировать мне?

— Том сказал, что я должна получить гонорар. — Она сказала первое, что пришло в голову, пытаясь скрыть свой страх.

— Я буду платить вам гонорар, который получают натурщицы, и Том пересчитает все суммы и заполнит ведомость, а потом вы оба здорово повеселитесь, истратив деньги…

13

Цветы доставили на следующий вечер — две дюжины темно-красных, с длинными стеблями, роскошных, завернутых в целлофан роз. Крессида пришла в восхищение.

В Доме Дракона царило необъяснимое веселье. Все лампы горели, большие блестящие люстры в холле пылали, и через открытые двойные двери бального зала, освобожденного на время от сиротского имущества мисс Глори, были видны тщательно натертые полы, большие вазы с цветами. Кто-то тихонько наигрывал на рояле танцевальную музыку.

Крессиде показалось, что дом находится в ожидании толпы веселых, шумных и очень молодых людей — друзей Люси, которые с громким смехом ворвутся сюда вечером. И сама Люси сбежит вниз по мраморным ступеням, ее юбка будет развеваться от быстрой порывистой походки.

Крессида пожалела, что это лишь фантазия. Арабиа создавала праздник для себя. И хотя она утверждала, что с историей Люси покончено, история эта закончится только со смертью старой леди.

Девушка решила, что наденет лучшее платье и возьмет одну из присланных роз. Они останутся совершенно свежими до завтрашнего дня, когда она будет позировать. А кто посылал красные розы Люси? Крессида решила гнать от себя мысли о Люси хотя бы на время и побежала вниз узнать, как чувствует себя Джереми, и поблагодарить его за исключительной красоты розы.

Он открыл дверь, и. прежде чем они успели поздороваться, Мимоза вылетела на лестницу со скоростью торпеды.

— С ней не случится ничего плохого? — спросила Крессида.

— Мимоза абсолютно неуправляема, — улыбнулся Джереми. — Я сообщил ей, что она отправится в Париж.

— Как это?

— О, не волнуйтесь, только на бумаге. Между прочим, вы тоже. Только не говорите, что Том будет возражать. Всемогущая тень Тома вечно нависает над нами.

— Не думаю, что это пугает вас, — поджала губы Крессида.

— Вам не приходится жаловаться на недостаток внимания, — заметил Джереми, указывая на розы.

— Да, это было очень мило с вашей стороны. Надеюсь, ваш издатель возместит убытки. Цветы просто восхитительны.

— Минутку! — Лицо Джереми стало удивленным и расстроенным. — Я не заслужил благодарности, поскольку не посылал вам роз. Я сделал заказ на завтра и в более скромном количестве. Том, очевидно, разорился. Как вы думаете, это искренний порыв?

— Это не Том. Он не способен на подобное расточительство. — Тон Крессиды стал резким, она почувствовала себя виноватой, поскольку два дня не получала писем от Тома и даже не заметила этого. — Букет не может быть от Тома, — добавила она решительно, — если только он не сошел с ума. — Крессида начала торопливо разворачивать целлофан в надежде найти визитную карточку.

— Ах!

Джереми успел на лету подхватить выпавшую из пальцев Крессиды визитку. Текст, обрамленный траурной рамкой, состоял всего из двух слов: «Вечная память».

Дом сразу показался Крессиде мрачным и враждебным, несмотря на яркие огни, звуки вальса, долетавшие из бального зала, вкусные запахи, витавшие в воздухе. Здесь, в этом доме, царствовало привидение. Привидение юной, веселой, беспечной девушки, которая любила красные розы.

— Вы говорили с Арабией? — строго спросил Джереми.

— Нет, у меня не было времени. Она еще не вставала, когда я уходила на работу. А сегодня вечером… Она устаивает праздник в мою честь, как я могу испортить ей настроение?

— Сегодняшний вечер может быть слишком долгим, — туманно изрек Джереми, пряча глаза. — Не хотите ли вы уехать прямо сейчас?

— Уехать? — опешила Крессида.

— Ну да, домой, к Тому. Я провожу вас на вокзал. Вы сможете быстро собрать чемоданы?

— Сейчас? Вы сошли с ума! Как я могу уехать с вечеринки, которую устроили для меня!

Джереми пристально посмотрел на нее.

— Только не говорите, что я вас не предупреждал, если ваша мягкосердечность доставит вам неприятности. Наряжайтесь к празднику и играйте роль Люси, чтобы ублажить их. И, возможно, эти проклятые розы вскоре будут лежать на вашей могиле.

— Джереми! — Она схватила его за руку. — Вы сказали «их»! Кто они?

— Я хочу узнать, — сказал он тихо, — и, клянусь, сделаю это.

Только мисс Глори могла хоть что-то знать о злополучных розах, поскольку приняла их от посыльного. На карточке не было имени владельца цветочного магазина.

— Хотите знать мое мнение? Кто-то от вас без ума. Эти розы стоят целое состояние в такое время года.

— Но я не знаю, кто их прислал.

Мисс Глори завистливо вздохнула:

— Счастливая, у вас так много поклонников. И один из них богатый. — И быстрым шагом удалилась в направлении кухни.

Богатый? Что это, ключ к разгадке? В доме живет только один состоятельный человек — Арабиа. Неужели розы — своеобразный жест прощания с дочерью и приветствие Крессиде в роли новой Люси? Но Джереми убежден, что в этом подарке заключено нечто зловещее. Почему он так считает?