Ученик мясника

Оглавление

Брэйер сидел со странной застывшей улыбкой.

— Ты права лишь отчасти. Твой анализ неточен. Убийство Вейзи было первым с точки зрения хронологии, но не логики. Вот в чем дело. Главной мишенью был сенатор. Стоило избавиться от него — и комитет не вышел бы на «Филдстоун гроус», потому что этой компанией интересовался только Клэрмонт. Гэрфилд сказал мне сегодня, что все наработки сенатора уже отложены. А к концу сессии и вообще уйдут в архив, поскольку нигде официально не зарегистрированы и не включены в какой-нибудь долговременный проект. Ведь до сих пор ничего не произошло! Ни у кого нет оснований связывать смерть сенатора с деятельностью «Филдстоун гроус». Во всяком случае, не у полиции. Кроме нескольких членов комитета, никто вообще не подозревает, что сенатор знал о ее существовании. Но члены комитета никогда не слышали ни о Вейзи, ни об Орлове, не говоря уж обо всем остальном. Для них эта компания — лишь одна из сотни-другой, деятельность которых необходимо проверить до начала новой сессии.

Элизабет опять покачала головой.

— Здесь должно быть нечто большее. Они были уверены, что неуязвимы, — согласна. Нет разумных оснований связывать их со смертью сенатора, но ведь в этом-то все и дело! Кому придет в голову убивать сенатора Соединенных Штатов только потому, что он может распорядиться проверить их бухгалтерские книги или вызвать честнейшего Эдгара Филдстоуна для дачи показаний?

— Могу закончить твою мысль: …и они не стали бы убивать механика из Вентуры из-за того, что тот всего лишь критиковал свой профсоюз за инвестиции в компанию, которую он в глаза не видел!

Элизабет поняла, что у Брэйера на уме что-то другое, но не могла уловить его мысль, поэтому упрямо продолжила:

— И все-таки нельзя сбрасывать со счетов Орлова. Эта смерть тоже имеет значение.

— Ерунда, — возразил Брэйер. — Аналогичный случай. Не важно, как это было сделано и в какой последовательности. Время здесь вообще не имеет никакого значения. Они затыкали пробоины, избавлялись ото всех обязательств, о которых только сумели в данный момент вспомнить. Вообще все это может быть не больше чем прикрытием действительно чего-то очень важного, что могло сразу всплыть на поверхность, как только комиссия сената вплотную занялась бы делами компании.

— Что же это, по-твоему? Уж не теневой ли партнер? Хотя и он важен…

— Где-то у них было уязвимое место, о котором они конечно же прекрасно знали. Вот Филдстоун и пытается изо всех сил замести след, и ему это удастся, если мы не опередим его. Одну деталь мы уже обнаружили. Она очень хорошо вписывается в модель их инвестиционной деятельности. У компании есть ряд сложных инвестиций в дочерние предприятия. Одно из них — фирма, консультирующая по вопросам нефтеразработок. На ней я и хочу сосредоточиться в ближайшее время.

— Но почему именно она?

— Элизабет, ну это же очень просто. Ее работа связана с перемещением людей и небольшого количества сложного оборудования с одного места на другое. Много переездов в разные страны. И тут возникают сотни возможностей: контрабанда, отмывание денег, наркотики, да просто помощь в обеспечении легального повода для поездки нужному человеку.

— Наемному убийце! — воскликнула Элизабет.

— Не торопись. Из всех возможностей эта — в последнем ряду. Во-первых, выявить такого человека — само по себе сложнейшее дело, а они обеспокоены чем-то гораздо более очевидным. Возможно, компании просто необходим предлог, чтобы иметь банковские счета и инвестиции за границей.

Элизабет устала стоять и опустилась в кресло.

— Так вот почему ты прилетел — прессинг по всему полю! Ты хочешь надавить на них и посмотреть, кто начнет дергаться? Кто еще этим занимается — ФБР?

Брэйер кивнул, слегка улыбнувшись.

— Боюсь, на этот раз все будет немного иначе, хотя ты права — это будет действительно судебный прессинг. Как в баскетболе. Только нам не следует сразу раскрывать свои замыслы.

Она призадумалась и сказала:

— А ведь они уже меня видели.

— Да, видели, но это не важно. Мы уже запросили постановление на ревизию их бухгалтерских книг. Его пришлют к утру. Ты будешь представлена как судебный исполнитель.

Глава 21

Деревья простирали свои голые ветви к свинцово-тяжелому небу. Ледяные порывы ветра проносились по улице, увлекая за собой ворох оберточной бумаги или смятых газет.

Он уже бывал на этой улице. Три или четыре года назад. Тогда он не останавливаясь прошел по ней, только проверив, правильно ли понял адрес. В тот день он тоже был один, и у него оказалось немного свободного времени. Он обещал Эдди Мастревски, что посмотрит, где это. Эдди был достаточно осторожен и поэтому продержался долго. Глупо не следовать его советам.

«Это адресок, который тебе когда-нибудь может понадобиться, приятель, — говорил Эдди. — Не вздумай записывать его. Если будешь в Буффало, просто сходи туда и запомни. Когда этот человек тебе понадобится, ты скорее всего в это время будешь очень спешить».

Снег по большей части был счищен с тротуаров, поэтому идти было нетрудно, особенно если обходить наледи. Отдельные фигурки людей, пригнувшись, преодолевали продуваемое пространство, стараясь держаться поближе к стенам домов. Двери и витрины были забраны стальными решетками: ни одно заведение по всей Гранд-стрит не работало в это воскресное утро. Он ускорил шаг. Пальто, купленное вчера вечером, сохраняло тепло, но уши уже онемели от холода.

Еще один квартал. Жаль, конечно, что нельзя воспользоваться машиной, но появляться здесь сейчас в автомобиле с номерами штата Невада равносильно самоубийству. Он понял, что уже близок к цели. Жилые дома отступили от тротуара в глубь своих участков. Вот и номер 304. Эдди говорил: «Постучи в дверь и попроси, чтобы тебе объяснили, как пройти куда-нибудь. Не важно куда. И не задавай вопросов, иначе тебя и на порог не пустят».