Темная полоса

Оглавление

– Юрий Семенович, – начала я очень дипломатично. – Вы не подумайте, что мы сомневаемся в вашем профессионализме. Это ни в коем случае! Мы только хотим убедить вас открыть дело, начать искать убийцу Боряны.

Юрий Семенович покивал мне головой, но ответил не так, как мне бы хотелось:

– Очень жаль, но оснований у меня недостаточно.

– А вот у Боряны еще любовник был, – вспомнила Соня. – Боряна подозревала, что у него есть жена. Вот если бы вы выяснили…

– Да что бы я выяснил? – Юрий Семенович даже и не думал на нас злиться, он только не хотел нас слушать.

– Парня того звали Андреем, – вспомнил Дольче. – А мы сможем в телефоне Борянки поискать его номер.

– Вот и поищите, – ласково согласился следователь. – У нас нет даже бутылки, которую, как вы утверждаете, вам передали. Куда она-то делась?

У меня была версия.

– Борянка выпила чуть больше двух рюмок, так что бутылка была еще почти полной. Ее мог прихватить кто-то из персонала ресторана. А тот, кто допил за Борянкой из ее бутылки, не иначе тоже в морге. Вот надо и узнать кто. Может, злополучная бутылка осталась у него в доме? А потом можно сделать экспертизу и доказать, что экстази убийца добавил в бутылку, а Боряна самостоятельно наркотиков не принимала.

– Да ведь две недели прошло! – воскликнул Юрий Семенович.

– Но почему же вы этого не сделали раньше? – возмутился Дольче. На его лице появилось выражение детского упрямства.

– Да ведь и свидетелей передачи вам той водки нет!

– А мы сами – не свидетели?

– Дорогие друзья, – сказал нам тогда следователь. – Все, что вы говорите, – правильно. Если говорить абстрактно. Вот только не здесь и не сейчас. На мне и моих ребятах двадцать нераскрытых дел. Они мне не простят, если я возьму и заведу двадцать первое, потенциально висяковое дело.

Дольче уже открыл рот, чтобы возмутиться, но Соня взяла его за руку.

– Пойдемте, – сказала она нам. – Все это не имеет никакого смысла.

Глава 3

А на следующий день Дольче нанес визит хозяину «Центрального». Мы были хорошо знакомы с ним, зная, что человек он порядочный и добродушный, хоть и по-крестьянски хитроватый. О результатах беседы Дольче рассказал нам поздно вечером, когда мы втроем собрались в его квартире.

Вадим Сидорович очень расстроился, узнав о несчастье. Он заботливо оберегал репутацию своего заведения от дурных слухов, а отравленная посетительница – это вам не просроченный майонез!

И не подумайте, что он не пожалел о смерти Борянки. Пожалел, только о деле Вадим Сидорович привык думать в первую очередь.

Он позвал в свой кабинет официанта по имени Артур. Именно он обслуживал наш столик два дня назад. Парень произвел на Дольче неприятное впечатление: был явно с перепою и в грязных штанах, прикрытых передником. В тот вечер, когда он приносил за наш столик еду, мы как-то не обратили на все это внимания. А может, он и не всегда выглядел столь непотребно.

Вид у парня был несчастный, а после угрозы директора ресторана порвать его на клочки, если тот утаит правду, как он уже сделал раньше, дав лживые показания милиции, Артур совсем скис. Дольче с большим артистизмом описывал нам эту сцену:

– Артур чуть не плакал, когда Вадим Сидорович ему пригрозил. И он рассказал, что было уже довольно поздно, около часа ночи. За стойкой бара сидела женщина в красном платье. Вот она-то и передала бутылку. Официант не очень хорошо запомнил женщину, говорил, что к тому времени очень устал. Точно был уверен только в том, что она молодая, стройная. Ни цвет глаз, ни цвет волос не запомнил. Тем более что у нее на голове была широкая лента. Красная, под цвет платья. В качестве платы за услугу она дала Артуру тысячу рублей.

В качестве итога Дольче сделал потрясающий по глубине вывод: искать надо женщину! Мы бы зааплодировали, только что-то не шутилось.

Дольче, заметив скепсис в выражениях наших лиц, махнул рукой.

– А ты спросил, куда могла подеваться та бутылка водки? – напомнила я.

– Нет, – расстроенно признался наш друг. – Я забыл. Да ведь две недели прошло. Но это дело поправимое. Мы позвоним в ресторан завтра вечером, в смену Артура, и спросим его о бутылке.

Я улыбнулась ему:

– Ты гений частного сыска.

Он снисходительно кивнул мне и снова проявил инициативу:

– Так стоит ли нам сейчас думать и гадать, кто убил Боряну, или мы просто признаем, что претендентка номер один на роль ее убийцы – Надька?

– Вот уж кто на все способен! – сказала обычно очень миролюбивая Соня. – Лживая предательница, содержанка и хамка, да и с Боряной, человеком, который ее из грязи вытащил, она рассталась плохо. Мне Борянка жаловалась, что Надя, уходя из салона, украла все диски с комплексами упражнений, которые разработала Боряна.

– К тому же Надька отлично знала, что Боряна не переносит наркотиков, – вспомнила я. – Да и прекрасно ей известно, что сыпать наркотик надо будет именно в водку.

Вот только как взять за жабры эту мурену, мы не знали. Идею Дольче приехать в «Амадей» и всем навешать мы отвергли. Она показалась нам слишком уязвимой. Надя умрет, но не признается ни в чем, а потом еще и в суд подаст на нас – за нападение, к примеру.

– Мы возьмем фото этой потаскухи и покажем его в «Центральном», – предложил Дольче. – Так. А еще у нас есть Андрей. Предлагаю начать с него, а если его жена ни при чем, будем думать, что делать с Надькой. Номер телефона Андрея можно поискать в мобильном Борянки. Кто съездит к ее родителям? Я не могу. Меня ее братишка всегда терпеть не мог и сами знаете как называл.

Я посмотрела на Соню. Только она смогла бы прийти в семью убитую горем и, удержавшись от многочасовых рыданий, попросить телефон мертвой дочери и сестры.