Будь счастлив в любви

Оглавление

— Вы имеете в виду азартные игры?

— Нет, я думаю о других пороках, тех, за которые вы не платили.

— А я за них никогда не плачу, — парировал Алекс, бросив на нее понимающий взгляд.

Оценив эту удачную реплику, Патти все же не до конца поверила в ее искренность. Она задала Айрин несколько осторожных вопросов (впрочем, подруга видела ее насквозь) и выяснила, что Алекс считается самым завидным женихом города. Однако хотя его видели в компании многих привлекательных женщин, ни с кем из них он связан не был.

Машина остановилась перед собором Богоматери в Цветах, самой большой католической церковью Ситрес-Гроува. На лужайке стояла толпа прихожан, одетых по воскресному.

— Похоже, мы опоздали, — сказала девушка. — Будь вы добрым католиком, приехали бы на мессу раньше.

— А кто говорил о том, что я католик? — поддразнил Алекс. — Пойдемте.

К удивлению Патти, они прошли мимо входа в собор и по тропинке направились к ряду одноэтажных домиков. Увидев гонявшихся друг за другом детей, девушка догадалась, что там, должно быть, находится приходская школа.

— Хотите, чтобы я провела здесь урок физкультуры? — спросила она. — Надо было предупредить. Мое платье не годится для занятий ритмической гимнастикой.

— Сегодня вы то и дело попадаете пальцем в небо, — лукаво улыбнулся Алекс.

— О'кей, один-ноль в вашу пользу. Что дальше?

— Для человека, который продал душу ради Центра помощи, вам еще многому нужно учиться, — загадочно, ответил он.

Они вошли в дом и по коридору проследовали в аудиторию. — Там Патти увидела людей, сидевших на складных стульях, и добровольцев, раздававши коробки с едой. Она слышала о церковной программе продовольственной помощи неимущим, но никогда не видела ее в действии.

Помещение было заполнено множеством темноглазых хмурых детей, боязливо жавшихся к родителям. Заморышами они не выглядели, но их поношенная, выцветшая одежда носила следы часто и стирки.

— Мистер Грин! — шагнула навстречу монахиня в аккуратном головном уборе и скромном коричневом платье. — Как я рада снова видеть вас!

— Я хотел, чтобы моя подруга познакомилась с вашей работой, — сказал Алекс. — Сестра Анна, это Патти Лайон. Патти, сестра Анна.

Женщины обменялись рукопожатием.

— Вы делаете это каждое воскресенье? — спросила Патти.

Сестра Анна кивнула.

— Вы не представляете себе, сколько в Ситрес-Гроуве голодных. Но на улицах их не увидишь. Они люди гордые и не любят, когда их жалеют.

— Дети здесь очень… серьезные, — сказала Патти. Неужели она сама была такой же мрачной, когда ходила в чопорную закрытую школу? Едва ли. Эти малыши выглядели так, словно на их плечах лежала вся тяжесть мира.

— Они знают, что их недельное пропитание зависит от полученных нами пожертвований, — объяснила Анна. — Почти все эти дети слишком рано стали взрослыми.

Патти обратила внимание на темноволосую девушку лет шестнадцати. На ее привлекательном лице читался неприкрытый гнев. Девушка качала на коленях ребенка лет двух, одновременно пытаясь утихомирить буйного четырехлетку. Рот девушки был крепко сжат, глаза метали молнии, но Патти догадалась, что сердилась она не на детей, а на то, что приходится сидеть здесь, в то время как остальная молодежь проводит время в свое удовольствие.

Сестра Анна заметила взгляд Патти и объяснила:

— Это Роза Нуньес. Она приглядывает за братьями и сестрами, а их девять человек.

— Сколько ей? Шестнадцать? — Монахиня кивнула. — Да, это очень тяжело.

— Честно говоря, я немного волнуюсь за нее, — призналась сестра Анна. — Ее мать говорила мне, что Роза встречается с хулиганом из банды мотоциклистов. — Она покачала головой, словно пыталась избавиться от неприятной мысли. — Не хотите познакомиться с ее семьей?

Монахиня провела Патти и Алекса через комнату и представила их Нуньесам. Патти познакомилась с детьми, их родителями и бабушкой. Мистер Нуньес сидел в кресле на колесиках. Сестра Анна объяснила, что он стал инвалидом в результате столкновения с незастрахованным водителем.

Бабушка была совсем хрупкой; ее испещренные голубыми венами руки крепко сжимали костыли. Когда ей представили Патти, старуха едва кивнула.

— Она плохо слышит, — вполголоса пробормотала миссис Нуньес. Этой полной женщине с усталым лицом приходилось ухаживать за кучей детей, мужем-инвалидом и престарелой свекровью. — Мы очень рады познакомиться с вами, мистер вице-мэр.

Алекс заговорил с Нуньесами по-испански, спросив отца семейства, что он думает о работе городских служб, предназначенных для помощи инвалидам. Он очень удивился, когда к беседе присоединилась Патти, научившаяся бегло говорить по-испански, чтобы легче общаться со своими пожилыми подопечными.

Это искреннее восхищение пришлось ей по душе, но он быстро сменил тему.

— Сестра Анна, — сказал Алекс, — вы, наверно, слышали, что совету предлагают узаконить игорные дома в Ситрес-Гроуве. Что вы об этом думаете?

И тут все прояснилось. Теперь Патти знала, зачем ее привезли сюда. Она подавила вспышку недовольства. Как-никак, Алекс заплатил за ее время.

— Ну… В принципе я не против самой игры, — неуверенно начала сестра Анна. — Мы и сами иногда играем в бинго. Но… люди могут увлечься, поставить на кон большую сумму и в конце концов разориться. Нет, это мне не по душе.

— А все-таки почему бы им не предоставить такую возможность? — спросила Патти.

— К несчастью, бедняки, которые еле сводят концы с концами, очень склонны поддаваться соблазну перехитрить фортуну, — вздохнула монахиня. — А когда они поймут, что это невозможно, будет уже поздно: они лишатся и того немногого, что имеют.