Любовная мишень

Оглавление

Она презрительно фыркнула.

— Высокие слова, сеньор. Вы удивляете меня, особенно когда не замечаете того, что творится у вас на вилле.

— А вы, дорогая, всегда приводите меня в изумление. — Энрико повернулся к ней. — Надеюсь, вы не решили, что вилла, которую снимают родители Джона, самое подходящее место для лечения ваших сердечных ран?

Эти жестокие слова вонзились в сердце Джейн, как нож.

— А почему бы и нет? — без всякого выражения ответила она. — Нужно же мне перед отлетом где-то пожить, когда я сдам дела племяннице Хуаниты… Когда же это случится?

— Сеньорита, вы узнаете об этом первой! — ледяным тоном отрезал граф.

— Раз уж мы об этом заговорили… — Джейн закусила губу. — Вы забыли про Марию или просто бросили ее?

— Она там, — указал Энрико на уличный киоск. — Покупает цветы для матери. — Затем он ткнул пальцем в лежавший на столе сверток. — А я, как дурак, выбрал это для вас.

Ножки кресла заскрипели по булыжнику. Вскочив, Джейн негодующе бросила:

— Прощальный подарок, граф? За неудавшееся любовное свидание после полудня? — Она покачала головой. — Если вы ожидаете, что я буду вежливой и прошепчу «спасибо», то сильно ошибаетесь. Я ничего не хочу от вас — ни теперь, ни впредь!

— Будьте добры говорить потише, — холодно посоветовал Энрико. — Мы привлекаем всеобщее внимание.

Оглянувшись, Джейн убедилась, что соседи смотрят на них с большим интересом. Но она уже закусила удила.

— Не говорите мне, что они к этому не привыкли, сеньор! Здесь все говорят о самых обычных вещах, не жалея голоса!

— Но только не со мной. — Голос графа стал бархатным. — Лучше уйдем, пока у Рикардо не случился разрыв сердца…

— Какая забота! — огрызнулась Джейн и заспешила к стоявшей у цветочного киоска Марии.

— Они такие красивые… — выдохнула девочка. — Как ты думаешь, маме понравятся эти желтые цветы? Или лучше розовые?

— А почему бы не купить и те и другие? — нарочито жизнерадостно предложила Джейн, видя, как Рикардо, слушая графа, покатывается со смеху. Наверняка речь шла о ней.

Они заплатили за цветы, попросили завернуть их в фольгу, и Мария торжественно понесла букет к машине. Слава Богу, девочка трещала всю дорогу, не замечая царившего в машине ледяного молчания между двумя своими взрослыми спутниками.

По возвращении на виллу Мария захотела сразу побежать с цветами к матери, но Энрико был тверд.

— Мама в это время днем отдыхает, и тебе пора сделать то же самое, малышка. Иди с Джейн, а Хуанита поставит цветы в воду.

Мария привычно надулась, но все же послушалась. Когда Энрико поднялся по лестнице, дверь открылась и на пороге появилась Кармен. Она улыбалась и протягивала к графу руки.

— Милый, — с упреком сказала она, — почему ты не сказал мне, что едешь в город? Я бы поехала с тобой. Мне просто необходимо что-нибудь купить.

— В следующий раз, дорогая. — Энрико взял ее руки, по очереди поднес к губам и, негромко смеясь, добавил что-то еще, чего, к счастью, Джейн не расслышала.

У тебя есть дело, напомнила она себе. Вот и займись им.

Оказавшись в полутемной спальне, Мария послушно разделась и легла в постель.

— Расскажи сказку, — сонным голосом потребовала девочка. — Про Золушку.

— Как, опять? — Джейн присела на край кровати.

— Да, потому что Золушка стала принцессой, а дядя Энрико сказал, что я тоже ею буду… — Мария немного помолчала, а затем спросила: — Дженни, а ты хочешь выйти замуж за принца?

— У всех английских принцев уже есть невесты, — сухо ответила Джейн. — Мне вполне хватит хорошего человека, который будет меня любить.

— Дядя Энрико — хороший человек. А сегодня я видела, как он поцеловал тебя. Теперь ты должна выйти за него замуж?

У Джейн голова пошла кругом.

— Мария, люди могут целовать друг друга по разным причинам. Это вовсе не значит, что они хотят жить вместе. Часто они женятся и выходят замуж совсем за других. — Внезапно перед ней возникло лицо ликующей, самодовольной Кармен. Джейн откашлялась и начала: — Ну… в некотором царстве, в некотором государстве…

Мария уснула задолго до конца сказки. Джейн, поправив на ней одеяло, тихо спустилась по лестнице. Она решила порисовать во дворике. Нельзя позволять себе думать. Или надеяться. Особенно надеяться.

Войдя в столовую, Джейн тут же увидела лежавший на столе сверток, завернутый в черную с серебром бумагу. Под ленточку была подложена записка. Прокрался тихо, как кот, подумала Джейн. Вынув сложенный вдвое листок бумаги, она прочитала написанные решительным почерком слова:

«Не расценивайте этот подарок как намек или попытку откупиться. Верьте, что я ничего не хочу взамен».

Сгорая от любопытства, Джейн сняла обертку и обнаружила внутри коробку. Из нее дрожащими руками Джейн вынула сумочку. Четкие, классические линии, роскошная мягчайшая кожа, золотая застежка… Девушка погладила сумку, наслаждаясь прикосновением к дорогой вещи, а затем открыла замок.

Внутри лежала простая белая карточка. На ней было написано «Энрико», и больше ничего. Чувствуя, как колотится сердце, Джейн быстро поднесла карточку к губам, а затем положила ее во внутренний карман сумочки, изнутри отделанной шелком. Это сладостно-горькое напоминание останется с ней до конца ее жизни.

Глава 11

День казался бесконечным. Джейн пыталась рисовать, но любимое занятие не оказывало обычного успокаивающего действия. Что бы ни начинала она набрасывать, на листе появлялась высокая мужская фигура, и Джейн не могла избавиться от этого образа.