Маленькая ночная музыка

Оглавление

— Погодите, — сказал Аввакум. — Что было дальше с «опелем»?

— Остановился перед дачей инженера. Но на обратном пути оторвался от наблюдателей, ввиду чего не удалось установить личность водителя.

— Очень жаль! — Аввакум вздохнул. — Впрочем, извините за вопрос. Где стоит эта машина?

— Леонид Бошнаков оставляет её на улице Обориште за бывшим железнодорожным переездом, на пустыре с временным бараком, который он снял под гараж.

— Благодарю. — Аввакум немного помолчал. — Небольшое задание. Вы слушаете меня?

— Слушаю.

— Произвести осмотр автомашины и, если будет обнаружено что-либо особенное, немедленно мне сообщить. Жду.

Он повесил трубку, запер дверцу сейфа и некоторое время стоял неподвижно Затем, не снимая пальто, занял своё любимое место у камина в старом кресле с высокой спинкой, сдвинул шляпу на лоб и закрыл глаза.

«МАЛЕНЬКАЯ НОЧНАЯ МУЗЫКА»

После двух часов он встретился с капитаном Петровым в кафе-кондитерской гостиницы «Балкан».

— Прогуляемся для освежения в Костенец? — спросил Аввакум.

«Освежение» означало большую охоту, неожиданное открытие, развязывание сложного узла; означало урок расследования, анализа, празднество логики. Приятного аппетита, Шнайдер!

Аввакум сел за руль, повернул ключ. Машина плавно скользнула по асфальту, перевела дух и помчалась.

Погода была пасмурная. Мелкие капли дождя пятнали ветровое стекло бесчисленными точечками.

Дача Теодосия Дянкова находилась слева от шоссе, ведущего на курорт. Она приютилась в старом и густом сосновом лесу и появлялась как-то внезапно в конце вымощенной булыжником дорожки, потемневшая от времени, двухэтажная, с балкончиком, со спущенными шторами.

По витой лестнице они поднялись из холла на второй этаж и очутились в гостиной. Сквозь шторы едва проникал серый свет ненастного зимнего дня. Камин, массивный дубовый стол посередине, на стенах старинные часы с гирями, охотничьи ружья, оленьи рога. Напротив камина клавесин.

Крышка клавесина откинута, на подставке развёрнутая партитура.

Аввакум (останавливается посреди комнаты). Что скажешь, Петров? У покойного Дянкова был довольно изысканный вкус.

Петров. И порядочные средства, разумеется. Построить такую дачу…

Аввакум. Он ничего не построил и ничего не купил. Все это по наследству… (Расхаживая, он смотрит на пол и вдруг снова останавливается.) Что ты здесь видишь, Петров?

Петров (опускается на колени и разглядывает место, на которое ему указывает Аввакум). Тот же беловатый след.

Аввакум. Да, тот же беловатый след, который мы обнаружили в передней, только более плотный и чёткий, хотя и потускневший. На лестнице мы заметили такой след с расстояния в несколько мегров, здесь же его можно увидеть, лишь внимательно присмотревшись.

Петров (продолжая стоять на коленях). Это, разумеется, след, оставленный ботинками, ступавшими до этого по извёстке.

Аввакум. Поздравляю вас с правильным выводом.

Петров (поднимается). Поскольку в других помещениях дачи мы не нашли подобных следов, следует предположить, что некто, оставивший их, никуда не заходя, прямиком поднялся сюда.

Аввакум (усмехается). Вы, Петров, обладаете даром рассказчика. Продолжайте!

Петров. Некто вышел из «опеля» и повторяю, поднялся прямо сюда.

Аввакум (по-прежнему расхаживает и разглядывает стены). Позволю себе дополнить твой рассказ некоторыми незначительными подробностями. Сам знаешь, подробности моя слабость.

Петров. Неуловимые!

Аввакум (отмахивается). В 6 часов 30 минут «опель» Леонида Бошнакова был замечен в сотне метров к востоку от спичечной фабрики. На этом месте свалены стройматериалы. Кювет и часть шоссе залиты извёсткой. «Опель» задержался там минут на пять. Водитель был человеком среднего роста, в длинной шубе и вязаной шапочке, какие носят лыжники. Воротник шубы был поднят, так что наши люди не смогли разглядеть его лицо.

Петров. Через пять минут «опель» свернул на дорогу, ведущую к даче инженера.

Аввакум. И поскольку, как нам сообщили из Управления, туда часто приезжали, вместе или в отдельности. Леонид Бошнаков, Евгения Маркова, Вера Малеева и их приятели, «опель» ни на кого не произвёл впечатления. И в этот день и прежде ни на кого не производили впечатления машины, привозившие на дачу весёлых гостей. (После короткой паузы.) Тебе не холодно?

Петров. Холодновато.

Аввакум (подходит к окну, опускает занавески, затем поворачивает выключатель. Зажигается люстра). Итак, во второй половине дня «опель» выезжает из Софии. Когда это происходит? В день убийства инженера Дянкова. Около семи часов «опель» уже около костенецкой спичечной фабрики — стало быть, двигался на большой скорости. Следы показывают, что водитель торопился, что ему была дорога каждая секунда. Ворвался в дом и — прямиком сюда. Из этого следует заключить, что его целью было как можно скорее добраться до этой комнаты. Вывод: эта комната должна играть главную роль в нашем осмотре.

Петров (озирается). Но какую роль может играть такая комната? (Улыбается.) С ружьями и оленьими рогами на стенах…

Аввакум. Может быть, спешащий водитель, который выжимает из своего «опеля» сто километров в час, хотел несколько секунд отдохнуть, помечтать, успокоить свои нервы в обстановке, напоминающей романы Вальтера Скотта? (Смеётся.) Вряд ли!

Петров. Да, вряд ли…

Аввакум. Кстати, ты любишь романы Вальтера Скотта?

Петров. Ещё бы! Я даже «Айвенго» прочитал.

Аввакум (хлопает в ладоши). Отлично! Знаешь, что в этой обстановке заставляет меня вспомнить о Вальтере Скотте? Камни, охотничья романтика и эти вот старинные часы с золочёными гирями. (Пауза. Вдруг.) Капитан Петров, который час показывают стрелки этих остановившихся часов?