Как избежать замужества

Оглавление

— И кто здесь больше всех говорит о еде? — Прошка надулся. — Не хотите слушать — пожалуйста, я помолчу. Конечно, необычные события в отеле — ерунда. Кому это интересно? Лучше посидим взаперти, закрыв глаза и уши, повспоминаем старые добрые деньки. К чему ломать голову над всякими загадками? Глядишь, кто-нибудь придет и любезно растолкует нам, зачем Борис вцепился в Варьку мертвой хваткой. А нет — так и не нужно! Все само в конце концов разъяснится. После свадьбы.

— Ладно-ладно, не заводись, — примирительным тоном сказал Леша. — О каких необычных событиях ты хотел рассказать?

— Я? Да что вы! Меня же, кроме ужина, ничто не занимает. — Прошка поджал губы.

— Да ладно тебе! Мы пошутили, — вступил в игру Генрих. — Всем известно, что ты ничем, кроме дикого меда и акрид, не питаешься.

— А под одеждой носишь власяницу и после каждого приема пищи безжалостно себя бичуешь, — добавила я.

— А брюхо у тебя вспухло от голодухи, — подытожил Марк.

— Давайте-давайте! Сыпьте своими жалкими остротами. Посмотрим, что вы запоете, когда обнаружите, что пропал телохранитель Георгия.

— Как пропал? — изумилась я. — Что ты мелешь? Да Замухрышка его ни на секунду от себя не отпускает. Уверена, они даже спят в одной постели.

— Значит, сегодня будут спать порознь, — сделал вывод Прошка, довольный произведенным эффектом.

— Ну-ка рассказывай, — распорядился заинтригованный Марк.

— О меню сегодняшнего ужина? — невинным тоном спросил мстительный Прошка. — Значит, так: из закусок…

Я пихнула его кулаком в бок:

— Хватит валять дурака. Между прочим, я тоже заметила нечто, заслуживающее внимания. Кажется, события начинают развиваться. Рассказывай про телохранителя, а потом и я поделюсь своими наблюдениями.

Прошка помедлил, прикидывая, стоит ли так сразу отказываться от позы обиженного, но любопытство и желание поделиться новостями победило.

— Так и быть. Я выгрузил вещички и решил получше осмотреться. Спустился на первый этаж… — (Я предостерегающе сжала руку Марка, открывшего было рот, чтобы прокомментировать Прошкин интерес к первому этажу.) — …и слышу: за одной из дверей громкие голоса. Я хотел уже войти, но разобрал слова и решил не торопиться. Говорила сестра Бориса. «Неужели ты не понимаешь, что твой охранник вызывает недоумение? Ладно еще в городе, там ты можешь бояться наемных убийц. А здесь? Ты же видел: сюда никому из посторонних не пробраться. Кругом — болота, единственная дорога охраняется. От кого тебе защищаться? От Павла Сергеевича, отца твоего приятеля? От нас? Неужели ты думаешь, что Лев захочет иметь дело с человеком, который отгораживается от него телохранителем? Своим поведением ты все Борины усилия обрекаешь на неудачу. Подумай, в каком положении вы окажетесь, если не сумеете срочно раздобыть денег!» — «Тебе-то что за печаль?» — спрашивает Георгий. «Во-первых, дела брата мне небезразличны. Во-вторых, наша семья сейчас тоже в тяжелом положении, а Боря не сможет нам существенно помочь, пока этот отель не начнет приносить деньги». — «Слышал я о твоих трудностях, — говорит Георгий. — Сама виновата. Нечего было выходить замуж за прощелыгу. Вышла бы за меня, жила бы как у Христа за пазухой, а теперь вот трясись от страха». — «Гоша, давай не будем ворошить прошлое, — отвечает Наталья просительным таким голосом. — Сейчас речь идет о твоем телохранителе, и убрать его с глаз долой — в твоих же интересах. Пусть поживет в домике охранников, в кемпинге. Там есть телефон, ты всегда можешь вызвать его, если что потребуется. Он будет здесь максимум через пятнадцать минут после звонка. Ты ничего не проиграешь, а выиграть можешь многое. И я тоже. Может быть, от тебя зависит моя жизнь». Гоша еще побрюзжал, но я понял, что он сейчас даст себя уговорить, и побежал сюда.

— Ну и что же ты видишь здесь странного? — недоуменно спросил Марк. — По-моему, Наталья совершенно права: в этой обстановке телохранитель Георгия смотрится как бельмо на глазу. Вполне вероятно, что его присутствие может отрицательно повлиять на Левино решение. По крайней мере, Борис и Наталья могут этого опасаться.

— Ты не понимаешь! — разгорячился Прошка. — Ты не слышал, каким тоном она его уговаривала. Я ведь немного пообщался с Натальей и знаю: она совершенно непохожа на женщину, которая будет униженно просить о чем-то бывшего ухажера, затаившего на нее обиду за предпочтение, оказанное другому. А из их разговора совершенно ясно, что Георгий когда-то имел на нее виды и получил по носу. Видно, он злопамятен и до сих пор не простил обиды. Наталья должна была бы по мере сил избегать всяких с ним контактов, а она просит его о разговоре наедине (ведь телохранитель, очевидно, не присутствовал). Одно это заставляет задуматься.

— Любой человек способен униженно просить кого угодно, когда речь идет о жизни и смерти близких. Если Вальдемар не отдаст долги, кредиторы будут шантажировать его, угрожая жизни сына. Ясно, что Наталья готова на все, лишь бы этого избежать.

— Может быть, ты и прав, Марк, — сказала я задумчиво. — Но мне рассказ Прошки кажется весьма занимательным. Особенно в свете мелкого эпизода, который имел место по нашем приезде сюда. — И я коротко рассказала о беседе Бориса с истопником. — Не исключено, что это простое совпадение. Но мне любопытно, кто увезет отсюда телохранителя, если он, конечно, уедет. Наталья или шофер грузовика, который привез вас?

— Думаешь, Борис велел шоферу дождаться телохранителя? А Наталья разговаривала с Георгием по просьбе брата? — спросил Марк.

— Не знаю. Но истопник был не на шутку встревожен, в этом я ручаюсь. А у Бориса в первую минуту того довольно таинственного разговора был такой вид, словно его нокаутировали. Не верится, что он мог воспринять так новость о необходимости замены какого-то котла. И если внезапное желание Натальи избавиться от телохранителя имеет отношение к тому пренеприятному известию, которое Павел Сергеевич сообщил своему благодетелю, картина вырисовывается довольно интересная…