Двойной сюрприз

Оглавление

Если бы на кухне оказалась Кирстен, все было бы иначе.

Андреас не понимал, как такое может быть.

Две совершенно одинаковые девушки. К одной его тянет, к другой он испытывает искреннюю симпатию. Искреннюю дружескую симпатию, лишь дружеское расположение.

Но они ведь абсолютно одинаковые…

Андреас посмеялся над своим поведением на кухне. Надо же, еще утром он сравнивал девушек с хищными кошками, и был бы вовсе не прочь оказаться в постели одновременно с обоими. Это могло бы стать одним из лучших сексуальных приключений в его жизни.

Но потом… Когда он вернулся в магазин и застал там Черстин в одиночестве, что-то произошло. Словно что-то переключилось у него в мозгу, вспыхнула какая-то лампочка. Он посмотрел в ее глаза, и…

Сексуальные приключения уже стали неважными.

Его больше не интересовали обе девушки в качестве постельного антуража. Кирстен вообще не интересовала его в каком-то ином качестве, кроме дружбы.

И как такое может быть… Разум Андреаса все еще возмущался. Ведь и голоса у двойняшек звучат совсем похоже, и смотрят они одинаково, взмахивая длинными темными ресницами. И губы сомкнуты похоже. У обеих нежная фарфоровая кожа, которая становится румяной на морозе, сегодня Андреас уже насмотрелся на этот румянец.

Сами двойняшки, надо сказать, тоже хороши. Им давно не по пятнадцать и даже не по двадцать лет, а они все еще блюдут марку одинаковости. Андреас сомневался, что светлые джинсы и красные жилетки – их магазинная униформа. Просто они привыкли одеваться одинаково. Может, в них сильна страсть к подростковым розыгрышам? Что ж, во всяком случае, Андреаса они еще не разыгрывали.

Но неужели им интересно абсолютно не отличаться друг от друга? Ведь даже маникюр одинаковый, одинаково ухаживают за ногтями, обе не привыкли чрезмерно краситься… Только курточки у них сегодня были разными. Да еще у Черстин – рюкзак, а у Кирстен – небольшая сумка.

Разве не безобразие?

Разве женщины, пусть и рожденные двойняшками, не должны в первую очередь ценить в себе индивидуальность?

Веки Андреаса наконец-то сомкнулись.

За окном уже вовсю светило солнце, чирикали совсем по-субботнему, беззаботно и радостно, стокгольмские воробьи. Андреас спал беспробудным сном.

Когда он проснулся, то обнаружил, что на диване лежит один. Совсем один… Занавески задернуты, на журнальном столике лежит его одежда, аккуратно сложенная. После уборки кто-то из двойняшек запихнул его одежду в стиральную машину, невзирая на протесты. «Она же вся в пыли!»

Андреас вскочил и быстро оделся, с удовольствием вдыхая запах свежести, исходящий от джинсов и джемпера. Краем глаза он покосился на диванчик. Тот был таким узким, неужели они с Черстин могли поместиться на нем вдвоем?

И куда она делась? Неужели выспалась так быстро? Черстин ведь не спала всю ночь… Сбежала от него под утро? Приснился кошмар, и вернулась к сестре?

На какое-то мгновение Андреасу почудилось, что все, решительно все ему приснилось. Они не провели вместе ночь, он не целовал Черстин вчера на кухне, не обнимал ее, плачущую…

С досадой Андреас помотал головой, отгоняя от себя дурные мысли. Раздернув занавески, открыв форточку и впустив в гостиную поток морозного воздуха, он вышел из комнаты, направившись на поиски сестренок.

7

Андреас принюхался.

С кухни потянуло запахом кофе, ему показалось, что он слышит шкворчание яичницы.

По коридору он двинулся в направлении кухни, улыбаясь. Он предвкушал новую встречу с сестрами, завтрак в приятной компании за освещенным солнцем столом.

– Кирстен, может, ты все-таки слишком легкомысленна?

– О чем ты говоришь?

Девушки говорили на повышенных тонах. Невольно Андреас задержался, не решаясь появиться в дверях кухни. Спор тем временем продолжался:

– Мы видим его впервые в жизни, а ты уже готова распахнуть ему свои объятия!

– О чем ты, я не понимаю?

– Успокойся, я не говорю, что ты вешаешься ему на шею.

– Еще чего не хватало! – фыркнула Кирстен.

– Но мы едва знакомы, а ты предлагаешь мне пригласить его на наш праздник!

– А разве не он помогал нам вчера в магазине? И сегодня ночью, кто помог одолеть весь этот бардак, не откладывая до утра? Черстин, я не понимаю. Откуда эти запоздалые причитания? Разве не ты попросила его остаться на ночь, чтобы было не так страшно?

– Я? Не помню. Мне казалось, что его попросила ты.

– Я тоже такого не помню.

– Вот видишь! Может быть, он напросился сам?

– Как это – сам? По-моему, ты передергиваешь.

Андреас решил все-таки выйти из-за дверей, чтобы положить конец спору двойняшек и разрядить обстановку. Он негромко кашлянул, но Черстин успела выпалить еще:

– Передергиваю? Как знать, может, именно он задерживал нас в магазине, пока нашу квартиру грабили!

– Хочешь сказать, что я заодно с ворами? – уточнил Андреас, заходя на кухню.

Черстин испуганно ойкнула и прижала ладошку ко рту.

Кирстен покачала головой:

– Андреас, не обращай на нее внимания. Она под впечатлением. Ляпнула, сама не зная, что. Бывает…

Не обращая на нее внимания, Андреас сказал:

– Не хочу больше оставаться в доме, где меня обвиняют в пособничестве воровским делам. Впрочем, если хотите, вы можете опять вызвать полицию. Неплохо было бы только понять, откуда мне знать, где вы живете… Полиция же сказала – налет был спонтанным. Думаете, если бы я действовал сообща с грабителями, то позарился бы на вашу квартиру? Съемную, к тому же. Да у вас и брать-то нечего! Столько работаете, а на ценности еще не заработали. Вчерашние студентки.