Репетитор

Оглавление

Руби открыла глаза и быстро села. Книга, как живая, соскользнула с одеяла и со стуком упала на пол. Слава Богу, лампа еще горела, освещая комнату желтым светом. Все вещи выглядели немного призрачными, как листы бумаги, только что охваченные огнем. Руби осторожно выбралась из кровати, стараясь не ставить ноги на пол рядом с книгой, быстро пробежала по комнате и открыла дверь. Все в порядке, дом — такой же, как и прежде. Дом без змей.

В холле на первом этаже разговаривали. Мама, папа и еще кто-то, кого Руби сразу не узнала. Ну конечно, это Джулиан. Нельзя так просто спуститься вниз и сказать, что тебя мучают кошмары. Вероятно, Руби не стала бы этого делать, даже если бы внизу были только родители. В конце концов, ей уже одиннадцать. Можно придумать какую-нибудь правдоподобную историю: жажда, слишком жарко, слишком холодно, болит горло, не заснуть… Что выбрать? Все они были слишком глупыми.

Руби выбрала другой путь: она пошла в комнату Адама. В прошлый раз это сработало. Факт очевидный, а следовательно, как говорил Шерлок Холмс, обманчивый. Руби легла в постель, закуталась в одеяло. Работало, и было не важно, что на этот счет думал Холмс. Руби поняла, что змеи больше не придут, но на всякий случай решила представить себе пещеру.

Линда не помнила, когда в последний раз выпивала три порции водки за один вечер. В колледже даже одна порция водки вызывала у нее головную боль. Сегодня же она чувствовала себя прекрасно. Отчасти это чувство возникло из-за спиртного, но даже в самом воздухе чувствовалось что-то новое. Вероятно, на нее так подействовала удача со «Скайвей».

Сейчас? Линда посмотрела на часы. Двенадцать сорок пять: Брэндон должен появиться дома еще только через четверть часа. Быть может, настал момент отбросить прошлое: Том, Адам, водоворот… Линда ощущала какую-то связь между завихрениями воды в джакузи и водоворотом в стакане Джулиана. Связь эта обещала, что все будет хорошо, что у нее и Скотта все будет хорошо. Вдруг это был урок: смотри в водоворот, как это делал Джулиан, а не отводя глаза, как это всегда делала она? Жар, возникающий в хозяйской спальне, согревает дом. Линде стало интересно, что подумал бы Джулиан об этой идее. Она почувствовала возбуждение.

— Забавный был вечер, правда? — сказал лежащий рядом с ней Скотт.

— Да.

У него было право вести разговоры в постели, даже не поворачиваясь к ней лицом. Право говорить то, что ему хотелось сказать, и тогда, когда ему хотелось что-то сказать.

— Завтра напомни мне первым делом позвонить Тому.

Но было ли это право обоснованным? Скорее всего, нет. Особенно если смотреть на вещи открыто, а не избегать их.

— Работа? — спросила Линда.

— Не-а, теннис.

Он мог быть не в настроении. Линда положила руку на бедро мужу.

— Эй, — хмыкнул Скотт. — Тебе нужно почаще напиваться.

— Я что, пьяная?

— Нет. Я тебя поддразниваю… Есть какой-нибудь термин, которым называется преувеличение с целью получения выгоды?

Линда не знала. Но в среду она могла спросить у Джулиана.

— Возможно, я и пьяная. Я знаю, что веду себя в постели совсем не так, как тебе хотелось бы.

Она почувствовала, как Скотт напрягся, весь, целиком. Все должно было быть великолепно. И тут он сказал нечто, чего Линда совсем не ожидала:

— Я понимаю… Это началось после Адама.

Чего еще ей оставалось желать, даже учитывая, что он так ничего и не понял? Картина, которая таилась в каком-то далеком уголке сознания, внезапно оказалась прямо перед мысленным взором Линды: завихрения воды в джакузи, пузырьки, скользящие у нее между ног, пена, которая потом стала лейкемией. Усилием воли она отогнала воспоминание, скользнула к Скотту, заставила его лечь сверху и обхватила его спину своими ногами, которые в этот вечер не хотели быть крепко сжатыми.

— Я люблю тебя, Скотт.

— Да?

И даже если — как в последний раз, как много раз за эти годы — все закончится притворством, Линда все равно сделает это идеально. Скотт не забудет эту ночь. Она разожжет жар своим притворством, и ни Скотт, ни кто-либо еще никогда не сможет докопаться до правды.

— Делай со мной все, что захочешь, — прошептала она.

— Ты серьезно?

Зазвонил телефон. Его звук заставил их обоих дернуться, и Скотт немедленно стал мягким, как раз перед тем, как войти в нее. Он поднял трубку:

— Алло?

Линда взглянула на часы. Десять минут второго. Господи, опять! Я этого больше не вынесу.

— Хорошо. — Скотт положил трубку.

— Что? Что на этот раз?

— Брэндона арестовали за употребление спиртных напитков. У них была какая-то вечеринка в лесу. Он в полицейском участке.

Линда заплакала. Скотт начал одеваться.

16

— Меня зовут Скотт Гарднер. Насколько я понял, у вас находится мой сын.

— Абсолютно верно, Скотт, — сказал сержант за стойкой.

Скотт, который вообще-то ожидал обращения мистер Гарднер, повнимательнее посмотрел на сержанта. Это был парень, который в школе учился на класс или два младше самого Скотта. Одно время они вместе играли в футбол в школьной команде. Вроде бы его звали Д'Амарио, и Скотту он никогда особо не нравился.

— О, привет! Как жизнь?

— Не жалуюсь. — Сержант улыбнулся. — А у тебя, я слышал, страховое агентство?

— Ага. Так в чем тут дело?

— Подростки напились в лесу. Естественно, начали шуметь. Мы получили звонок от обеспокоенного гражданина.

— Этого гражданина, случайно, зовут не Стромболи?

— Мы не даем такую информацию. В общем, мы послали несколько машин к старой каретной дороге, окружили их — они были слишком пьяными, чтобы сбежать. Они просто задержаны. Мы не арестовываем подростков младше восемнадцати лет, если, конечно, они не замешаны в чем-то действительно плохом.