Так задумано свыше

Оглавление

— Нет. Мэгги, если бы знала, что у Чарли бывают заскоки, вообще не заикнулась бы обо мне.

Задумываюсь, все ли я правильно делаю, и ловлю себя на том, что уже толком не понимаю, к чему вся эта комедия. Ах да, хотелось бы разузнать, есть ли у Эдвина женщина. Как это сделать, чтобы вышло поправдоподобнее?

Поворачиваю голову и вижу, как Мэрилин что-то показывает Чарли, поднимает руку, и он потешно встает на задние лапки. Мне на ум приходит неплохая мысль.

— По-видимому, у вашей жены большой опыт работы с животными. — Умышленно не смотрю на Эдвина, будто до его реакции мне нет особого дела. — Чарли слушает ее прямо как хозяйку.

Эдвин усмехается, а я вся напрягаюсь внутри. Что он скажет? Что его жена в Нью-Йорке? Или что…

— Почему вы решили, что мы с Мэрилин женаты?

На мгновение перевожу на него взгляд и снова отворачиваюсь.

— Вы чем-то похожи. И потом… — Я лениво повожу плечом. — Даже не знаю, решила и все.

— Мы всего лишь сотрудники, — говорит Эдвин. Я по-прежнему напряжена, но стараюсь не подавать виду. — Ну и приятели, конечно, — добавляет он.

Надо что-то срочно придумать, мелькает у меня в голове. А то уйдем от темы и возобновить ее больше не представится удобного случая.

— Говорят, женам и мужьям лучше не работать вместе, — беззаботным тоном произношу я. — А то пройдет какое-то время и по вечерам им будет не о чем разговаривать. Оптимальный вариант, когда сходятся люди совершенно разных профессий.

— И с совершенно разными взглядами на жизнь? — спрашивает Эдвин, глядя на меня с легким прищуром и едва заметной улыбкой на губах.

— Нет, почему же. На жизнь лучше смотреть примерно одинаково.

Чувствую, что Эдвин собирается задать следующий вопрос, но еще не сформулировал его, или гадает, что я отвечу, или просто собирается с духом.

— У вас так? — спрашивает он.

Прекрасно понимаю, что он имеет в виду, но притворяюсь, что уже думаю о другом, и слегка сдвигаю брови, будто в недоумении.

— Что «так»?

— В вашей с мужем истории все как положено?

Хмыкаю, изображая пренебрежение к несвободе вообще и к бракам в частности.

— Я не замужем.

Эдвин всматривается в меня не то с большим интересом, не то с надеждой.

— Значит, мы оба холостяки, — бормочет он.

— Вы холостяк? — спрашиваю я, стараясь казаться безразличной.

Эдвин кивает.

— Тоже полагаете, что семейная жизнь ловушка? Подобие тюрьмы или рабства? — Это Мэгги, когда у нее в личной жизни не клеится, начинает убеждать себя и всех вокруг, сколь пагубные последствия влекут за собой свадьбы. Вспоминаю ее слова, и нет нужды что-либо выдумывать.

— Подобие тюрьмы или рабства? — Эдвин с усмешкой качает головой. — Нет, я о семьях другого мнения. И был бы не против связать себя брачными узами, только вот…

Он прищелкивает языком, а я снова вся напрягаюсь, поворачиваю голову в сторону дороги, чтобы не выказать своего волнения, и с ложным любопытством смотрю на проезжающий мимо джип. Отнюдь не новый и ничем не примечательный. Немного успокаиваюсь и заставляю себя спокойно поинтересоваться:

— Что «только вот»? Еще не повстречали свою единственную?

— Повстречал, — говорит Эдвин, мрачнея. — Правда, она мелькнула в моей жизни вспышкой на ночном небе. — Горько усмехается. — И исчезла.

6

О ком это он? — дрожит в моем сознании несмелая мысль. Неужели обо мне? Неужели все эти годы он тоже не выбрасывал из головы ту мимолетную встречу?

Рука сама собой поднимается к очкам, но я усмиряю внезапный порыв и не снимаю их, а лишь поправляю.

— Может, она была вовсе не вашей единственной? — умудряюсь произнести я совершенно ровным голосом.

Эдвин вздыхает.

— Я тоже нередко задаю себе этот вопрос, но уверенность в том, что моя женщина именно она, все никак не оставляет меня. Сам не знаю почему. — Он пожимает плечами и безотрадно смеется. — Лучше закроем эту тему. Когда я углубляюсь в нее, чувствую себя дураком.

И я, увлекаясь мечтами о нем, не раз становилась почти ненормальной. Выходит, мы идеальная пара. Меня охватывает волнительная дрожь.

— Почему вы не работаете? — спрашиваю я, тоже чувствуя, что следует заговорить о другом.

— Вам наскучила моя болтовня? — отвечает Эдвин вопросом на вопрос.

— Вовсе нет, — спешу я заверить его. — Даже хорошо, что вы подсели, а то я заскучала бы. — Просто немного странно: ваши товарищи все в делах, а вы прохлаждаетесь. — На площадке в самом деле полным ходом идет работа.

— Я на ногах и решаю разного рода вопросы с шести утра, — говорит Эдвин. — Даже не ездил на перерыв. Имею полное право перевести дух. Кстати… — Он поворачивается и какое-то время смотрит на меня в нерешительности. — Может, после съемок составите мне компанию за ужином?

— Гм… — Меня охватывает странное чувство: с одной стороны, почти неодолимое желание ответить согласием, с другой — под любым предлогом отклонить предложение и побыть наедине со своими впечатлениями и эмоциями. К тому же я вспоминаю, что должна до девяти вернуть Чарли в театр. Смотрю на часы. Без двадцати восемь. Мы проболтали минут тридцать. — Я бы с удовольствием, но… сегодня не могу. Потому что… у Чарли режим.

Эдвин смотрит на меня в изумлении.

— Режим?

Киваю.

— Еще минут двадцать — и мы поедем домой.

Эдвин смотрит на свою команду.

— Думаю, как раз к этому времени они закончат. Но…

— Я должна привезти его домой, накормить, дать ему витамины… — Понимаю, что несу чушь, собираюсь улыбнуться, но опять вовремя вспоминаю: улыбки запрещены. — У меня тоже режим. По будням в десять вечера я уже засыпаю.