Твои зеленые глаза

Оглавление

— Ты там будешь?

— Мы уже говорили об этом. А ты что, не доверяешь себе?

Софи возмущенно вздернула подбородок.

— Нет, дело не в этом. Меня все-таки волнует, не решишь ли ты, что, платя мне деньги, имеешь право оказаться в моей постели! — выпалила Софи и тут же пожалела об этом. Могла бы выразиться и потактичнее, упрекнула она себя. — Думаю, лучше выяснить все сейчас, чтобы не было недоразумений…

— Просто для справки, Софи, я никогда за это не платил. Выражал свою признательность, делал подарки — да, но никогда заранее не договаривался о цене. Однако если тебе нужны, например, письменные гарантии… — Филипп покачал головой. — Не в моих правилах путать личную жизнь с деловыми отношениями, но я не скрываю, что хочу тебя… Я не даю пустых обещаний, поэтому не собираюсь говорить, что не мечтаю заняться с тобой любовью. Последние несколько дней я только об этом и думаю.

— Я не верю тебе. — Но она хотела верить, очень хотела!

— Я понимаю, что обидел тебя, когда ушел.

— Неважно. — Ее небрежное пожатие плеч говорило одно, боль в глазах — совсем другое.

— Нет, важно, — возразил Филипп. — Я не хочу обижать тебя, Софи. Это — последнее, что бы я сделал сознательно.

— Ты и не можешь обидеть меня, потому что мне безразлично все, связанное с тобой, — возразила она.

На мгновение ей показалось, что во взгляде Филиппа мелькнуло нечто такое, от чего ей захотелось взять свои слова назад. Но ощущение быстро исчезло, потому что на его лице появилось выражение полного равнодушия к ее словам.

— В конечном счете оно и к лучшему, — небрежно пожал он плечами. — Я заеду за тобой в девять. У тебя есть еще вопросы?

И только после того, как он ушел, Софи поняла, что так и не сказала «да».

11

Утро прошло в безумных сборах.

Розалин подсовывала ей платье за платьем, не принимая никаких отговорок. Заставляла распаковывать и заново упаковывать чемоданы, когда ей казалось, что это сделано неправильно. Выясняла, к любой ли одежде есть подходящая пара обуви…

Софи рассказала сестре о работе накануне вечером, когда та вернулась домой. Что тут началось! Так что, с одной стороны, лучше бы она промолчала, но с другой — Софи готова была стерпеть что угодно, потому что давно не видела Розалин такой оживленной.

— Никогда не знаешь, что может пригодиться, — объясняла та своей далекой от моды сестре, у которой весь гардероб состоял из нескольких пар джинсов и десятка свитеров и маек, не требующих много времени для сборов.

— Тебе лучше знать. Ты в этом разбираешься.

— Я знаю, что тебе не нравится Филипп. — Тон Розалин не вызывал сомнений, что она находит это обстоятельство совершенно необъяснимым. — Но я действительно довольна, что ты согласилась. Торчать здесь до бесконечности не слишком-то весело!

— И деньги хорошие.

— О, надеюсь, ты согласилась не только из-за них.

Розалин казалась настолько обеспокоенной этой мыслью, что Софи поспешила ее разуверить. Она так рьяно убеждала сестру, что приняла предложение Филиппа исключительно ради того, чтобы развеяться и получить удовольствие от общения с девочкой, что почти поверила в это сама.

— Да, ты привыкла заботиться о себе, но я буду чувствовать себя спокойнее, зная, что ты в надежных руках, — призналась Розалин, когда сестра закрывала один из чемоданов. — Ты в порядке? — спросила она, видя, что та вдруг поперхнулась и закашлялась.

— Да, в порядке, — прохрипела Софи и подумала: в надежных руках? Интересно, мы говорим об одном и том же человеке?

Когда Софи вспоминала руки Филиппа, она менее всего думала о них как о надежных. Она почти ощущала, как его ласковые пальцы скользят по ее животу, потом поднимаются к ее груди, нежно обхватывают напряженный сосок… Образ был такой яркий, что во рту у нее пересохло, а сердце отчаянно забилось…

Софи пришла в себя, лишь услышав звон ключа от чемодана, выпавшего из ее вспотевшей ладони.

— И я не буду волноваться, потому что знаю, что он позаботится о тебе, — добавила Розалин, наблюдая, как сестра ползает по полу в поисках ключа, а затем, найдя его, пытается закрыть чемодан.

— Слушай, давай я попробую, — предложила она, усаживаясь на крышку чемодана, поскольку Софи так и не удалось его закрыть. — А теплые вещи ты взяла? Вдруг будет холодно, все-таки ветер с моря дует… — не могла успокоиться Розалин, не обращая внимания на страдальческие взгляды сестры. — Да и дождь может пойти.

Софи не выдержала и прыснула.

— Что-то мы давно не были у родителей… Ты мне сейчас очень напоминаешь маму. У нее тоже такой своеобразный способ приободрить. — Замок, наконец-то, защелкнулся, и сестры оставили чемодан в покое. — Розалин… — Софи вдруг снова со стоном опустилась на пол, — скажи, что ты не просила его об этом…

— Кого просила и о чем?

— Филиппа, чтобы он… позаботился обо мне.

— Может, я и сказала что-нибудь вроде этого, а почему нет? — Розалин искренне не понимала, в чем проблема.

— О Господи! — выдохнула Софи и, схватившись за голову, принялась раскачиваться взад-вперед.

— Не понимаю, что тебе не нравится, — недоумевала сестра. — Он совсем не возражал.

Держу пари, что нет, огрызнулась Софи. Знала бы ты, какую заботу имел в виду Маршан!

— Ты хочешь распустить волосы? — поинтересовалась Розалин, видя, как сестра судорожно вытаскивает шпильки из пучка на затылке. — Ну и чего ты так нервничаешь?

— Почему ты считаешь, что я нуждаюсь в его заботе? Я не ребенок, и он мне работодатель, а не добрый дядюшка. Ты ставишь меня в неловкое положение.