Ожидаю тебя

Оглавление

Выписавшись, она перебралась на юг и сняла крошечную квартирку, где поселилась с грудной Софией.

— Я писал и в университет, и в больницу, но письма вернулись обратно, — добавил Майк. — Я написал даже твоему отцу. Он попросту не ответил.

Джин обхватила себя руками. Все испытания и несчастья прошедших лет всколыхнулись в ней, вызывая физическую слабость. Каково ей пришлось, абсолютно одной, с больным и слабым младенцем на руках, без всякой помощи, материальной или моральной!

— Джин?

В этом единственном слове звучала тысяча вопросов. Майк встал, подошел к ней и остановился позади ее кресла. Потом протянул руку и легко провел ладонью вдоль ее волос.

— Иди домой, Майк, — взмолилась она. — Мне надо обдумать все это.

Он немного помолчал, потом наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Не торопись, Джин, — проговорил он, касаясь губами ее виска. — Мне потребовалось шесть лет, чтобы справиться с этим. Ты имеешь право на раздумья.

Затем он опустился перед ней на колени и заглянул в лицо. Его глаза светились такой ослепляющей любовью, что Джин отвела взгляд.

— Ты тоже имеешь право отослать меня прочь, — продолжил он. — Я пойму это. Мне будет тяжело, но я пойму, потому что знаю: такое трудно простить. А если ты не простишь, у нас ничего не получится.

Джин хотелось, чтобы он поцеловал ее, хотелось безумно, до дрожи, но в то же время она понимала, что он этого не сделает. Следующий шаг был за ней, а она еще не была к нему готова.

— Пожалуйста, уходи, — повторила она.

Майк поднялся на ноги, немного постоял, потом легко коснулся ее щеки и вышел. Джин слышала, как он открыл входную дверь и повернул ручку замка так, чтобы тихо захлопнуть его за собой.

— Спокойной ночи, Джин, — донесся его голос.

Дверь закрылась, и она осталась одна — в окружении мыслей, образов, воспоминаний.

Объяснения Майка звучали правдиво. Вся трагедия произошла из-за неполученных писем. Да, уехав, Джин не оставила адреса. Она сделала это намеренно, отрезая себя от общих знакомых, не желая выслушивать их сочувственные слова по поводу несчастья, случившегося с Майком, и тем более по поводу своей беременности. Она сбежала отсюда, чтобы затеряться в большом городе. Но когда Софии исполнилось два года, до Джин дошли слухи, что в Джонсвилле разрабатывается специальная программа занятий со слепыми детьми, и она решила вернуться. Программа, как это обычно и бывает, осталась на стадии разработки, но, вернувшись в родной город, Джин уже не смогла снова его оставить. Постепенно ее жизнь наладилась, и, заботясь о дочери, она одновременно смогла помочь многим другим детишкам, организовав детский сад при больнице.

Так что же теперь?

Она повторяла в уме вопрос, но не могла найти логического ответа. Мысль о том, что все может повториться снова, неотвязно стучала в ее мозгу. Еще один несчастный случай? Маловероятно! А что еще может заставить его снова бросить ее?

Она чувствовала прощальное прикосновение Майка так явственно, словно его пальцы все еще ласкали ее кожу, вызывая пронзительную вспышку желания. Ее тело до боли тосковало по близости, но она не могла сделать решающий шаг навстречу, потому что понимала, что это необратимо изменит жизнь их троих.

Телефонный звонок застал ее все еще сидящей в кресле. Даже не сняв трубку, она догадалась, что это Майк.

— Я понимаю, что не должен торопить тебя, но мне необходимо знать одну вещь.

Джин не спросила его, какую, она просто не могла говорить от радости, что слышит его голос.

— Ведь у тебя нет другого мужчины, Джин? Иначе тебе не приходилось бы так много работать… Нет, дело не в этом. Я ведь вижу, как ты реагируешь на меня! Не посчитай меня самовлюбленным, но я инстинктивно чувствую, что мы с тобой просто созданы друг для друга.

Он сделал паузу, но Джин по-прежнему была не в силах ответить.

— Конечно, я догадывался и по другим признакам. София часто говорит о своей няне, но никогда об отце. Поэтому скажи мне, Джин, внеси ясность. Есть ли в твоей жизни мужчина, который что-то значит для тебя?

Джин покачала головой, словно Майк мог видеть ее. Она знала ответ. Только ты, могла бы сказать она. Был и остаешься только ты. Но ее сил хватило лишь на то, чтобы пробормотать:

— Нет, Майк. Никого нет.

— А цветы? А Брайан, о котором говорила Конни?

Он ревнует, с радостным изумлением подумала Джин. Может, поддразнить его, заставить помучиться? Нет, она никогда не была способна на это.

— Цветы были присланы в благодарность от общественной группы, которую я возглавляла несколько лет, а Брайан — это просто хороший приятель, и наши отношения никогда не выходили за дружеские рамки, — сказала она и услышала в ответ вздох облегчения.

— Как бы то ни было, я люблю тебя, Джин, — тихо проговорил он и первым положил трубку.

10

Рано утром Джин разбудила София.

— Почему тебя не было в спальне? — требовательно спросила дочь.

— Наверное, я заснула, сидя в кресле, — пробормотала та, пытаясь обратить все в шутку.

Но на самом деле ей было не до смеха. Глаза слипались, затекшее тело ныло после ночи, проведенной в скрюченной позе. А впереди еще один рабочий день!

Она достала Софии чистое платьице, и, довольная тем, что девочка настояла на том, чтобы одеться самостоятельно, поспешила в душ. Потоки теплой воды так приятно освежали, что Джин решила намочить и голову. Если она хорошенько вытрет волосы полотенцем, то к тому времени, когда надо будет выходить из дома, они будут почти сухими. Она взяла шампунь и принялась втирать его в густые пряди.