Таблетка от всего

Оглавление

Завтра ей надо работать, это означало, что она должна выспаться.

Она тронула ногой поверхность воды. Ванна была полна до краев и пахла дамасской розой. Цветочные запахи всегда расслабляли, утешали ее. И роза имела тонкий, мягкий, соблазнительный аромат.

В горле внезапно образовался комок. Сто лет назад Крэйг принес ей чайные розы. Жили они тогда чуть не впроголодь. Счета за электричество, отопление, телефон оплачивались в последнюю минуту. Она чувствовала себя виноватой, когда покупала новый тюбик губной помады. Он ходил в заношенных воротничках. И этот псих, этот проклятый псих, ее муж, купил ей розы. И не одну, а целую дюжину.

Она отчаянно любила розы. Они были не красные, а бледно-желтые, с нежным, драгоценным оттенком и ароматом. Она поставила их в высокий стакан, потому что вазы у них не было. Сперва бутоны оставались плотно закрытыми, но потом лепестки начали раскрываться к свету и солнцу.

Даже мысль о тех розах заставляла ее жаждать его, любить его снова и снова.

— Выпей, Карен. Видит бог, что-то должно вернуть тебя к реальности. Выпей. Выпей.

Она сделала еще один большой глоток бурбона и глубже погрузилась в воду. От обжигающей воды у нее сморщилась кожа, но она была еще не готова вылезать.

Волшебство — старая черная дьявольская магия — возникло между ними снова, и они об этом знали.

…Джулия и Джон стояли на крыльце, взывая.

— Пап? Мам?

Но дьявол в сером костюме не хотел отпускать ее, его взгляд притягивал могущественнее, чем магнит.

— Я теперь тебя не знаю, — признался он.

— И я не знаю тебя.

— Мы в опасных водах, Кара. И спасательных шлюпок не видно. Мы потерпели крушение. Даже любя друг друга, мы потерпели крушение.

Она энергично кивнула.

— Но что, если мы попробуем? Строго между нами. Если мы будем осторожны, никто не вмешается и никто не узнает. — Он тщательно выбирал слова. — Никаких ожиданий. Мы оба слишком умны, чтобы строить нереальные ожидания. Но я честно хотел бы узнать, какая ты теперь. Я просто… хочу видеть тебя, говорить с тобой. Что ужасного может случиться, если мы просто узнаем друг друга снова?

В то мгновение ей казалось, что в его предложении масса смысла. Когда их отношения начали портиться, она потеряла не только мужа, но и друга. И теперь, как говорил Крэйг, можно было попробовать вновь восстановить их дружбу.

Она в третий раз хлебнула бурбона, но алкоголь был бесполезен. Адреналин мчался по ее венам быстрее ракеты. Карен чувствовала опасность, и при этом не давала покоя боль от слишком многих старых ран. Она едва не потеряла душу последний раз, когда они потерпели крах.

Дав согласие на встречу, Карен боялась, что они никогда не сумеют стать друзьями снова, но еще больше опасалась того, что сумеют.

5

Карен взбила подушки, водрузила на нос очки для чтения и взяла с ночного столика книжку. Было около полуночи. Она дошла до второй страницы, когда снизу донесся душераздирающий вопль.

Целое стадо слонов топало вверх по лестнице. Через несколько секунд стадо вновь загрохотало вниз. Второй ужасающий вопль прогремел на весь дом. За ним послышалось сдавленное, восторженное, возбужденное хихиканье. Мощность звука поднялась до оглушающего уровня, затем все смолкло. Рок-н-ролл возник теперь в детском логове, достаточно громко, чтобы заставить мертвых порадоваться, что они мертвы.

Джулия спрашивала накануне:

— Ничего, если я приглашу девочек в субботу вечером, а, мам? Мы потихоньку, я обещаю. Ты даже не заметишь, что мы здесь.

Через час Карен решила положить конец этому бедламу. Сейчас это было бы напрасной тратой слов. Пока девчонки не истощат свою невероятную подростковую энергию, они не успокоятся.

Потянувшись, чтобы почесать царапину на ноге, она услышала странный звук, похожий на быстрый удар дождя в оконное стекло. Небо тем не менее было безоблачным и ясным.

Однако странный звук послышался вновь. Нахмурившись, она встала на колени на краю двуспальной кровати и раздвинула занавески. Стекло отразило ее лицо, старую голубую ночную рубашку. Но снаружи из-за света за ее спиной ничего не было видно.

Карен выключила лампу и выглянула снова. Пригоршня песка ударила в окно как раз против ее носа, заставив инстинктивно откинуться назад. В ней потихоньку стало вспыхивать раздражение. Не желая быть для детей злобной ведьмой, она тем не менее требовала соблюдения некоторых правил. Дурацкие шутки на улице поздней ночью входили в этот список.

Она открыла замок, опустила раму, мысленно готовясь к демонстрации материнского гнева, но не увидела внизу скачущих пятнадцатилетних девчонок.

Света из окон первого этажа было достаточно, чтобы различить фигуру мужчины, стоявшего в заиндевевшей траве, уперев руки в бедра.

Страх не шевельнулся в ней. Даже в темноте она узнала этот красивый и знакомый призрак. Одетый в черный свитер и джинсы, высокий и широкоплечий, он отбрасывал огромную тень. Лицо было поднято к окну: твердый подбородок, черные, как у индейцев, глаза, растрепанная копна волос.

На мгновение Карен почувствовала, что ей снова семнадцать и ее заперли в комнате, запретив видеться с Крэйгом, и, однако, он пришел и кинул горсть гравия в ее окно, бросая тем самым вызов своим и ее родителям, а также любому, кто посмел бы разлучить их. Она была принцесса, запертая в башне. Он — ее темный рыцарь.

Придя в себя, она поняла, что внизу стоял не мальчик, а взрослый и опасный мужчина, отравивший ее сны своей земной чувственностью и надеждой, которой она боялась верить. Он опять внес смятение в ее жизнь, заставив вновь почувствовать неуверенность и смущение.