На том краю радуги

Оглавление

— Ее трагической и вовсе не случайной гибели… — вздохнув, закончил детектив Петерсон. — Мисс Бакстер, вы понимаете, что у меня нет никаких оснований для того, чтобы вообще заводить дело? Если бы в номере… в квартире, которую снимала ваша сестра, были обнаружены взрывчатые вещества или хоть что-нибудь, что намекало бы на признаки насильственной смерти, тогда, поверьте, полиция обязательно занялась бы расследованием. Если бы у нас были факты, говорящие о том, что Суэн Бакстер угрожали; то появился бы хотя бы мотив преступления. Но ведь нет ни того ни другого: ни состава, ни мотива — вообще ничего. Взрыв, вызванный утечкой газа, случившейся по вине постоялицы «Райской птицы», — вот и все, что у нас есть.

— Ну так прочтите письмо, — умоляюще посмотрела на детектива Сим.

— В нем содержатся угрозы?

— Не совсем так, но…

— Мисс Бакстер, поверьте, я хочу вам помочь. — Петерсон с такой тоской посмотрел в глаза Симоне, что ей снова пришлось ему поверить. — Смерть журналистки в маленьком небогатом на события городке, конечно, рождает определенные подозрения. Но мы говорили с соседями Суэн Бакстер, с хозяйкой многоквартирного дома, где ваша сестра арендовала жилье. Однако никто не сказал ничего такого, чтобы у полиции появились основания для начала расследования.

— А вы беседовали с ее бойфрендом? С этим Питером, которому Отелло в подметки не годился? Суэн писала, что расстается с ним, а ведь это было совсем недавно.

Джереми Петерсон устало покачал головой и, взяв в руки карандаш, принялся рисовать что-то на маленьком листке бумаги.

— Да, мне сообщили, что у вашей сестры был друг, известный в Фейнстауне человек. Честно говоря, с Питером Харди я не имел чести беседовать. У меня не было на то никаких оснований: мистер Харди не заезжал в «Райскую птицу» ни в тот день, ни в тот момент, когда произошел взрыв. Если я скажу вам, что Питер Харди из очень приличной семьи, почитаемой в городе, это, конечно, вряд ли успокоит ваши сомнения. Даже если предположить, что ревнивый мистер Харди задумал коварный план отмщения и захотел убить вашу сестру из ревности, у него был один очень веский довод, чтобы этого не делать. — Джереми Петерсон поднял свои бассетовы глаза на Сим.

— Какой именно?

— Питер Харди — сын Гэса Харди, мэра Фейнстауна.

У Сим вырвался истерический смешок. Она посмотрела на детектива таким же взглядом, каким смотрела на своих учеников, утверждавших, что Гамлет сошел с ума от безответной любви к Офелии.

— Мистер Петерсон… — укоризненно покачала головой Сим. — Разве это довод? Считаете, все сыновья думают о репутации своих отцов?

— Нет, это вы считаете меня наивным, мисс Бакстер, — без тени обиды в голосе ответил Джереми Петерсон. — Если мы хотя бы предположим, что мистер Харди-младший задумал совершить убийство, то он бы пекся вовсе не об отцовой репутации — скорее его пугала бы мысль о том, что с ним сделает мистер Харди-старший, когда узнает о преступлении.

— Вы правда так считаете? — усмехнулась Сим.

— Мисс Бакстер… Я уже много лет живу в маленьком городке. О таких вещах я не думаю — я знаю это наверняка. Здесь люди предпочитают не привлекать к себе внимания экстравагантными выходками. Здесь привыкли дорожить хорошей репутацией. И я не знаю ни одного человека, которому было бы наплевать, что подумает о нем его сосед.

— Похоже, это вам наплевать, что я о вас думаю, — вырвалось у Сим.

По лицу Джереми Петерсона трудно было сказать, обиделся он на ее слова или пропустил их мимо ушей, как и все остальное.

— Мисс Бакстер, я хорошо понимаю ваше состояние… — Детектив аккуратно сложил листочек, на котором только что рисовал и выбросил его в стоящую под столом мусорную корзину. — Вам сейчас очень тяжело. Но постарайтесь понять и вы: я бы сделал все возможное, чтобы узнать, кто убийца вашей сестры, если бы у меня был мотив преступления или хоть какие-то улики, оставленные на месте преступления. Поскольку у меня нет ни того ни другого, дело очень скоро будет закрыто. И единственное, что я могу вам пообещать, так это то, что прочитаю письмо, которое вы так хотите мне показать.

Сим вышла из полицейского участка с ощущением, что к огромному мешку на плечах, с которым она приехала в Фейнстаун, добавился тяжелый сундук, доверху набитый равнодушием. Люди в Фейнстауне, по всей видимости, в самом деле дорожили своей репутацией. Репутацией черствых и бездушных обывателей.

2

Погода немного исправилась, и ближе к вечеру Сим заставила себя снова выбраться на улицу.

Аделаида Смачтон поинтересовалась у своей постоялицы, хорошо ли та устроилась в своей квартирке, и девушка с вымученной вежливостью ответила, что ей понравилось в «Райской птице».

Спросив дорогу у прохожих, Сим прошлась до того дома, где несколько лет назад жили ее сестра и отец. Теперь дом принадлежал совершенно другому человеку, но Сим надеялась, что это место согреет ее воспоминаниями о сестре.

Остановившись неподалеку от покосившейся ограды, за которой спал унылый обезлистевший сад, Сим посмотрела на дом и подумала, что зря сюда пришла: ничто в этом месте не напомнило ей о Суэн. Впрочем, отправляясь в Фейнстаун, Сим планировала навестить это место, которое видела всего один раз в жизни. А свои планы она нарушала редко.

Невдалеке от дома виднелся небольшой пруд, рядом с которым росло несколько деревьев, и Сим зашагала к нему. Возвращаться в «Райскую птицу» не хотелось, а все дела, касавшиеся похорон и разговоров с жильцами, знавшими Суэн, Сим запланировала на завтра. Сегодня надо было отдохнуть и набраться сил, которые определенно ей пригодятся.