Приличный человек

Оглавление

Дронго приехал в ресторан ровно к восьми, захватив с собой изящный букет белых роз. Его уже ждали, проводили к столику в углу, где расположилась Юна Миланич. Она была в темно-синем платье, очевидно, из последней коллекции от Балансиаги, отметил Дронго. Комплект «картье» из сережек и кулона дополнял ее наряд. Сумочка была под стать украшениям и обуви серебристого цвета.

– Какой красивый букет, – восхитилась она. – Положите его в воду, – приказала она подскочившему официанту.

– Добрый вечер, – Дронго поцеловал ей руку.

После взаимных приветствий они уселись за столик. Со стороны могло показаться, что здесь ужинают двое старых друзей, давно и хорошо знавших друг друга. Юна сама заказывала закуски и вино. Когда дело дошло до основных блюд, она спросила, что больше любит ее гость.

– Давайте ягненка, – предложил Дронго.

– Отлично, – обрадовалась она. – Значит, будем есть ягненка, – сказала она официанту, – но только после того, как вы принесете нам все, что я вам заказала.

– Не боитесь испортить фигуру? – спросил Дронго. – Я думал, что вы не ужинаете после восьми.

– Только после восьми и ужинаю, – сообщила Юна, – а потом сгоняю вес в фитнес-центрах, занимаясь до изнеможения. А вы как сохраняете свою фигуру? Насколько я помню, вы старше меня на несколько лет.

– Я давно не слежу за своей фигурой, – признался Дронго, – просто стараюсь не переедать, занимаюсь по утрам зарядкой; когда бываю в Европе, стараюсь много ходить. Вот и весь рецепт.

– И никаких диет, никаких лекарств? – уточнила она.

– До этого еще далеко.

– Тогда я вам завидую. Чтобы влезть в мои прежние платья, мне иногда приходится неделями голодать. Изнурительные и глупые диеты, но красота требует жертв. Мне нравится, когда на меня оборачиваются и смотрят мужчины, – сообщила Юна. – Можете мне не поверить, но когда я повляюсь со своим двадцатисемилетним сыном, все считают, что я его девушка. Его супруга, по-моему, даже ревнует. Если учесть, что в двадцать пять она весит больше меня, то эта корова могла бы немного следить за своим весом.

– Чем занимается ваш сын? Вы сказали, что он офицер?

– Да. Работает в федеральной службе охраны. Уже получил капитана. Надеюсь, что к сорока будет генералом. То, что не получилось у его мамы.

– А у его папы?

– Тот вообще был идиотом. Мы даже не регистрировали наш брак. Я была студенткой, а он был нашим молодым преподавателем. Целый год жили вместе, пока я не поняла, что он напыщенное ничтожество. Пришлось срочно от него сбегать. Первые пять лет мой сын жил с моими родителями, очень удивляясь, когда я появлялась дома. Потом меня взяли на работу в ФСБ, тогда набирали молодые кадры, а я как раз подходила по всем статьям, у меня папа военный, офицер-пограничник. И меня взяли на работу. А потом вы меня так блистательно разоблачили, и я решила уйти, чтобы другой мужчина уже не пробовал снова меня одеть. Должна сказать, что раздевали вы гораздо более профессионально.

– Это был мой первый опыт одевания. Боюсь, что и последний, – пробормотал Дронго.

Официант расставил на столе закуски. Принес бутылку вина, открыл ее и налил немного в бокал для дамы. Очевидно, она уже приучила официантов этого ресторана к тому, что сама пробовала вино, выбирая нужную бутылку.

– Подходит, – кивнула Юна, и официант разлил вино в два пузатых бокала.

– За нас, – произнесла она, и бокалы едва слышно дотронулись друг до друга.

– И других пап у вашего сына не было? – спросил Дронго.

– Посмотрите на меня, – предложила она, – вы действительно считаете, что после двадцати лет меня раздевали только вы? Неужели я так плохо выгляжу.

– Не напрашивайтесь на комплимент. Я уже говорил, что вы выглядите просто замечательно. Но вы не ответили на мой вопрос.

– Конечно, были. Только не все могут быть «папами», как вы удачно выразились. Двое казались мне подходящими отцами, и я соглашалась выходить за них замуж. Один был генералом налоговой службы. Такой солидный кретин, которого интересовало лишь собственное здоровье и запах его усов. Его я выдержала только полтора года. Хотя именно он привил мне интерес к финансовым вопросам. Вы знаете, он слишком рано получил генерала. Уже в тридцать восемь лет. И искренне считал, что мир вертится вокруг него. Я была его второй женой. Сейчас у него уже четвертая. С каждым разом они становятся все моложе и моложе. Ему уже за пятьдесят, а ей только двадцать шесть. Если он не остановится, то следующая будет годиться ему по возрасту во внучки.

Дронго улыбнулся.

– Потом был второй муж, – продолжала она, – этот был уже из больших чиновников. Почти олигарх, как сейчас говорят. Умный, хитрый, изворотливый. Еще какой изворотливый. Очень богатый. Он изменял мне с кем только мог. Со своей секретаршей, с нашей домработницей, с моими подругами. В общем, он был помешан на сексе. Меня это даже забавляло. В конце концов глупо требовать от мужчины верности, когда он богат и знаменит. Если у него есть возможности, то он ими будет пользоваться, даже если вы посадите его в золотую клетку. Но вдобавок ко всему он начал пить. И к сорока пяти годам полностью исчерпал, как бы сказать, «свой потенциал». Теперь он мог выполнять супружеские обязанности только после приема соответствующих таблеток. Это было уже просто невыносимо. К тому же от них у него болела голова, и он начал принимать их только тогда, когда уходил на свидание с другими. Дома он считал не обязательным поддерживать себя в такой форме. Но мы разошлись с ним по-доброму, он оставил мне квартиру и дачу.

– И больше претендентов не было?