Мы можем жить среди людей

Оглавление

Этими распоряжениями окажутся смертельные инъекции.

Почему мозг корабля решил уничтожать всех, кто достигал пятнадцати лет — этого не могла понять не только Таис, но и Федька, и даже Валёк, самый взрослый из «детей подземелья». Хотя Валёк уже давно не ребенок, ему двадцать лет, и это он первый спасся когда‑то от Последнего Распоряжения. Это он первый понял, что на Третьем Уровне нет никаких взрослых, что взрослых вообще нет на корабле Моаг. А сам корабль когда‑то был другим и назывался «Млечный путь», загадочно и нежно.

Теперь есть только Моаг, и его вранье. Красивое и яркое, как магнитные доски под ногами Андрея и его друзей. Никакого взрослого Третьего Уровня, никто не вырастает и не становится человеком. Смерть для всех, кому исполнилось пятнадцать лет.

Таис беззвучно усмехнулась. Все‑таки, не для всех. Она ведь жива, а ей уже почти семнадцать. Два лишних года, в холоде, в голоде, в опасностях. В узких заброшенных лабиринтах технических отсеков.

Но все‑таки это лучше, чем смерть. Гораздо лучше, чем смерть.

Она не двигалась, до боли в пальцах сжимая тонкий край доски. Старалась медленно втягивать воздух, чтобы даже звук дыхания не донесся до стоявших совсем рядом преследователей. Рюкзак на спине, набитый чипсами, шоколадными батончиками и пакетиками с сахаром, стеснял движения, и от неудобной позы заныла спина, точно ее пронзили крошечные холодные иглы. Скорей бы уже эти дети убрались, разве им не надо учить уроки и зарабатывать бонусы на свои планшеты? Давайте, топайте уже! Ваши няньки заждались вас, наболтают вам какао с молоком, поставят мультов, напомнят законы, хотя зачем напоминать то, что и так маячит перед глазами, стоит только выйти на главную площадь?

При мысли о горячем какао желудок свело голодной судорогой. Когда она последний раз ела? Ранним утром похлебала жидкой каши из остатков кукурузной крупы и запила горячим кофе. А сейчас, наверное, уже третья четверть суток, самое время полдника.

Наконец в коридоре все затихло. Таис еще какое‑то время полежала, прислушиваясь, после принялась ползти, ногами вперед. Жутко неудобно, но она уже привыкла, и даже управлялась быстрее Кольки — Колючего. Вперед, вперед, пока ступни не повиснут над пустотой. Тогда осторожно опустить ноги так, чтобы живот оказался на самом краю вертикальной вентиляционной шахты. Повиснуть на пальцах, не забывая о доске, и прыгнуть.

Короткий полет и мягкое приземление на мешки с отходами. И тут же спокойный голос Федора:

— Ну, наконец, Тай. Я уже заждался. Ты цела, все в порядке?

Таис быстро глянула в серые, встревоженные глаза друга и зло буркнула:

— Замерзла и жрать хочу. Девчонка какая‑то, зараза, все опять спутала, потому удалось достать только шнягу хрустящую. Шоколад и чипсы. За то мальки будут рады.

— Я включаю тепловые датчики. Все, проход закрыт, — Федор протянул Таис руку, помогая подняться, снял с ее плеч рюкзак и повесил себе на руку.

После поднял с пола планшет, заботливо пристроенный в безопасное место, набрал несколько цифр. Длинные пальцы его двигались над экраном с быстротой роботов — садовников, что обрабатывали кусты и цветы на главной площади Второго Уровня.

— Все, уходим. Ты — молодец, Тайка, все по плану…

— Угу, еще скажи — по закону. Лопать вечером шоколад будем, да?

— Найдем что‑нибудь.

— А, между прочим, ту дуру рыжую, что разоралась сегодня, наверняка в эту ходку придется спасать. На вид ей как раз около пятнадцати.

— Зато она заработала сегодня несколько бонусов, прикинь? — не оборачиваясь, бросил Федор.

Таис вздохнула и пнула носком ботинка валяющиеся в коридоре остатки компьютерных плат.

Две длинные и узкие лампы еле — еле освещали темные стены коридорчика, не покрытые даже дешевым пластиком. Холодный металл совсем не держал тепло, да и сама станция особенно не отапливала технические помещения, потому Таис, зябко поеживаясь, поплотнее запахнула серую курточку и натянула капюшон.

В коридоре воздух нагревался не больше, чем на пятнадцать градусов, а иногда температура падала и до десяти. А из одежды — только куртка без подкладки да пара футболок. Теплой одежды для детей на корабле не предусмотрено вообще. Зачем, если Второй Уровень хорошо отапливается?

В тех помещениях, где находилась их база, Таис напяливала на себя две курточки с молниями, но за продуктами не пойдешь, вырядившись, как пугало. На «охоту за провиантом» следовало надевать самое лучшее, самое новое и чистое.

Таис оглядела застегнутые на липучки края куртки и вздохнула. Грязная, вся в пыли и каких‑то пятнах. Придется стирать, а стиральных машин на базе «детей подземелья» не было и в помине. Хорошо хоть вода горячая текла, и за это спасибо.

Так что, вечер у нее будет веселым, стирка куртки — самое классное занятие.

— Мерзнешь? — спросил Федор и легко обнял за плечи.

Взрослым ребятам вообще приходилось несладко — одежды на больших детей роботы не производили. Потому что пятнадцать — это жизненный рубеж, и больше никто не живет. Для старших одежду делала подруга Валька — Ника, которую все называли Ниткой. Перешивала из нескольких детских курток одну взрослую. Выходили такие себе вещи из кусков, разноцветные и нелепые.

Федька как раз шагал в такой — один рукав из розовой и серой джинсы, другой из серой и синей. Отвороты на рукавах Нитка обшила черной тканью, и шнурки сделала черными. Спинка и перед тоже из разных лоскутов, и все это похоже на какое‑то пятнистое одеяло.

Но когда хочется согреться, то уже не имеет значение внешний вид, лишь бы было тепло.