Орел и Дракон

Оглавление

Общим счетом собралось около трех десятков кораблей. Все они были разные, одни несли по борту двадцать весел, а у иных было всего по пять-семь пар гребцов, но в целом войско Смалёнда насчитывало почти тысячу человек. Перед отплытием Харальд и Рери принесли в жертву Одину черного быка, прося послать им победу или славную смерть, но больше надеясь на первое. Фру Хильдеборг собрала жертвенную кровь в большую серебряную чашу и окропила ею корабли, оружие и сами дружины.

Руны Прибоя да хранят вас,

Кони парусов, среди пены морской!

При сильном прибое,

При бурных волнах

Придете к причалу без горя!

– заклинала она, чувствуя себя почти валькирией. Ее собственный муж тоже уходил в поход, и теперь она, уже ждущая ребенка, гораздо лучше прежнего понимала предостережения фру Торгерд. Но ради будущей чести и благополучия этого самого ребенка требовалось рискнуть, и Хильда никому не показывала, как болит ее сердце перед разлукой.

Собравшиеся на берегу не сводили с нее глаз и ловили каждое ее слово. Она поднесла прощальный кубок и Вемунду, и Рери, и на глазах ее блестели слезы. Вот и сбылась мечта ее любимого брата, но радость и гордость так тесно переплелись в ее душе с тревогой за него и болью разлуки, что она сама не знала, отчего ей хочется плакать.

– Постарайся сделать так, чтобы все наши труды не оказались напрасными! – сказала она на прощание. – Вас ждет успех и слава, и когда ты вернешься, все наши красотки буду драться за право посидеть на пиру рядом с тобой!

– А если мне все же не повезет, то за столом в Валгалле мне будут прислуживать валькирии! – Рери улыбнулся. – И пусть Вигдис из Мшистой Горки не думает, что я пожалею о такой замене!

Сыновья Хальвдана понимали, что взяли на себя ответственность не только за память своего отца, но и за судьбу Смалёнда. Если их разобьют, то земля Ингвара конунга, лишенная почти всех способных сражаться мужчин, останется беззащитной. И тогда гаутские или свейские конунги проглотят ее, не поморщившись. Но Рери твердо знал, что он этого не увидит. Даст ему Один победу или не даст, зависит только от коварного и причудливого бога, которому случалось дарить своими милостями и негодяев. Но риск – наилучший способ пробудить удачу. За эту удачу он сейчас отдал бы что угодно, что у него есть и чего у него нет. И собственная жизнь казалась ему далеко не самой высокой ставкой в этой игре с судьбой.

Когда корабль уходил, последнее, что ему бросилось в глаза, была фигура стоявшей на мысу старой королевы Рагнхильд. Она смотрела им вслед, опустив руки, словно Урд, старшая из норн, хозяйка прошлого. Она уже сделала свое дело, теперь черед за будущим.

Глава 4

Первоначальной целью своего путешествия сыновья Хальвдана избрали датский остров Съялланд. Там они вернее всего могли узнать, какова обстановка в Южной Ютландии и где находятся преемники Сигимара Хитрого. Сам Сигимар конунг, убийца Хальвдана, уже несколько лет как умер, а власть унаследовал старший из его оставшихся в живых сыновей. Самый старший из семерых, Сигифрид, погиб в Англии несколько лет назад. Младшие братья тоже дома не сидели и с юных лет приобрели славу грозных «морских конунгов». То и дело купцы привозили вести об их набегах на Англию и Ирландию, на земли франков, фризов и вендов.

Съялланд – Тюлений остров, прозванный так за обилие тюленей, на которых издавна охотились местные жители и даже, судя по местным сагам, состояли с ними в родстве – был красивой землей. С низкими берегами, поросшими зеленой травой и изрезанными множеством заливчиков, он был покрыт буковыми и дубовыми рощами, среди которых голубело множество озер. Как Готланд у берегов Свеаланда, Съялланд весной служил для сбора дружин для далеких походов. Если на Готланде собирались желающие сходить на Восточный путь – в странствие по далеким рекам, ведущим, в конце концов, на арабский Восток, источник серебра и прочих предметов роскоши, – то на датских островах скапливались отважные воины, ищущие подвигов и добычи в богатых западных землях, которые гораздо ближе. Всякий желающий попытать счастья за морями мог прийти сюда к началу лета и поискать себе подходящего вождя. Берега острова были заняты осенью торговыми, а весной – боевыми кораблями: узкими, длинными, с низкими бортами и зубастой змеиной головой на высоком шорштевне, предназначенные для перевозки не грузов, а вооруженных людей. На обратном пути захваченная добыча будет сложена на освободившиеся места тех, кому домой вернуться не суждено и кому наградой будет вечная слава, закрепленная в хвалебной песне скальда – одного из товарищей, кто в море сменял его на весле, а на земле сражался с павшим плечом к плечу и хорошо знает то, о чем слагает стихи.

Памятью этим походам служили поминальные камни. На зеленых пастбищах, возле курганов или просто на дорогах между большими усадьбами тут и там виднелись высокие камни, на гладко отесанной лицевой стороне которых были вырезаны целые повествования. Морской поход – войско на корабле под парусом, сражение многих маленьких фигурок с мечами в руках и клиновидными бородками. И вот уже доблестно павшие герои вереницей следуют в пиршественные покои Валгаллы, а возглавляет их сам одноглазый хозяин, Один, верхом на волшебном восьминогом коне. Священные знаки, выражающие единство трех миров, символы бесконечности, которые новые герои так любят изображать на своих ярко раскрашенных щитах… Возле поминальных камней паслись коровы и овцы, невозмутимо щиплющие траву у подножия человеческой доблести, но каждый из приезжающих на Съялланд, особенно если впервые, не мог пройти мимо, не остановиться и не посмотреть, не унестись вслед за рукой неведомого мастера в даль – в неведомые моря и земли Среднего Мира, в иные миры и пространства…