Игра в Жизнь

Оглавление

Глава 15

И вот Дримм опять стоит и смотрит издалека на форт, как тогда, когда в первый раз покинул его, есть и отличия, тогда он точно знал, что вернется, теперь же таких планов не было, но зарекаться не стоит — в жизни всякое бывает. С Великим лесом он попрощается попозже. Дорога, по которой предстояло идти, некоторое время шла вдоль его опушки, четкой границы не было, поэтому понять, где заканчиваются земли герцогства и начинается Великий лес, зачастую было трудно и там, и там такие же деревья вдоль дороги, также поют птицы и ветер несет запахи леса. По видимому такой границей и являлась та дорога, на которой он стоял, качественно насыпная грунтовка с водоотводами, дорожными знаками и прочими признаками хорошего, ухоженного тракта. Иногда встречались форты, вроде того на который он смотрел, но чаще всего поменьше, да и свой городок был далеко не у каждого, впрочем таверна для путников являлась обязательным атрибутом. Местные же фермеры видимо хорошо понимали эту казалось воображаемую границу, поскольку не строили ферм на землях за дорогой ближе к Великому лесу, исключением являлись только земли рядом с фортом, да и там такие смельчаки были редки, а вот то, что все фермы был хорошо укреплены не было исключением, некоторые даже лучше, чем городки при фортах, то есть не просто частокол и ров, а настоящие бревенчатые стены бывало с башней, иногда все это выполнено в кирпиче. Так что была четко проведена граница, или не была — дух ее витал над этими местами. Дримм еще раз оглядел форт, потом непроизвольно посмотрел на темную полоску леса, вспоминая все что произошло за эти пять дней после того как он вернулся из чуть было плохо не закончившегося похода. Совсем уж неудачным его не назовешь, все‑таки ему крупно повезло: удалось не отправиться на респаун, получилось взять уровень, наконец открылся доступ к магии воздуха, а то он уже думал, что придется покупать инициацию у какого- нибудь воздушника. Да и какую — никакую добычу все же удалось взять, хоть и главная цель похода — ухватить большой куш напоследок — не была выполнена, но он ни о чем не жалел.

Тогда после возвращения, первые сутки он отдыхал, разбирался в себе, осмысливая, что произошло с ним при неудачном спуске и кто он теперь такой. В общем‑то ни к чему не пришел, решил, что время все расставит на свои места, как говориться < Делай, что должно и будь, что будет > — лучше и не скажешь. В мирной и спокойной обстановке на первый план опять вылезла его человеческая личность, а фейри ушел в глубину, но никуда не делся. Дримм постоянно ощущал эту свою новую часть личности, полного слияния этих двух половин, как ему показалось в горах, так и не произошло, по крайней мере пока, но он чувствовал, что каждый день в поступках и раньше несвойственных ему мыслях, а ночью во снах, фейри и человек все больше и больше проникают друг в друга.

На вторые сутки по старой армейской, да и просто русской традиции, устроил отвальную племени, просто попрощаться и уйти показалось неправильным. Днем убил медведя, ободрал шкуру, отрубил голову, выпотрошил, обернул особыми пахучими листьями, которые квелья использовали вместо салата, и целиком запек в глине, как гигантского кролика, роль шкуры, отходящей вместе с глиной, исполнили листья салата. Еще были местные здоровущие раки, жаренная рыба (качая кузнечный навык, он наделал множество медных сковородок, так что квелья постепенно привыкали к жаренной пище), ну и всякие традиционные закуски квелья. Конечно одному со всем этим ему было не справиться, но добровольных помошников у него было все племя. Выпивки, благодаря тем же квелья, у него скопилось более чем достаточно, забегая вперед его импровизированный погребок опустел не более чем на четверть.

Праздник удался! Собралось все племя, даже было несколько делегаций из соседних. Судя по тому как квелья наворачивали главное блюдо, медведь получился на славу, по крайней мере второго кусочка ему взять не удалось. Все остальные блюда тоже пошли на ура. Помимо жрачки была еще и культурная программа в виде разнообразных танцев и песен, тут уж целиком была заслуга местных — все было очень весело и красиво. В конце праздника пришло время подарков. Старому Хитрецу досталась медвежья шкура и посох одного из убитых у болотной крепости шаманов, видно было, что старик доволен даже не столько посохом, как шикарной шкурой. Нескольким детишкам, в том числе Аясове и Тичаве, с которыми он сдружился за время жизни в племени, — либо игрушки, сделанные им из глины и раскрашенные специально для такого случая купленной в форте краской, либо украшения, отлитые им в мастерской, серебра на это ушло немного, не более чем на пару золотых, либо простенькое оружие, но из стали, в зависимости от половой и возрастной принадлежности. Отцу Аясовы, в доме которого он непосредственно и кантовался в перерывах между набегами в горы, — хороший стальной меч, взятый в последнем походе. Ее матери — собственноручно откованный им набор медной посуды и кухонных инструментов. Добровольным помощникам, тем кто помогал ему в кузне, в их лице и всему племени — саму кузню и все инструменты, а также всю не использованную медь, что там еще оставалась.

Ответный подарок, который преподнес ему Старый Хитрец и не только от себя и своего племени, но и от всех племен проживавших поблизости, показал, что Дримм зря думал, что он все знает про квелья, эти мысли были не совсем верны — подарком оказался простенький с виду костяной браслет с совсем не простыми эффектами. Во первых, браслет являлся расовым предметом, то — есть действовал только для определенной расы, и в этом конкретном случаи этой расой были фейри. Во вторых, он вдвое увеличивал магический резерв, не на какое‑то количество пунктов, а тот который был у мага на настоящий момент, помимо этого + 5 к ловкости, +5 к мудрости и совсем особенный эффект — самонаводящиеся заклинания с 50 % вероятностью потеряют носителя браслета. В общем с ответным подарком квелья угодили.