Дневник любовницы мафии [СИ]

Оглавление

101

Когда все заказали пиццу, а я — салат, надо мной начали подтрунивать.

— Ты у нас фигуру бережешь? — фыркнула Оля, которая вечно пыталась сесть на диету, но после прочтения очередного списка позволенных продуктов теряла весь пыл.

— Я гимнастка, мне нужно быть худой и есть полезную пищу.

— Ключевое слово здесь есть, — заметила Лариса. — А ты только кофе литрами хлещешь. Через пять лет у тебя будет тахикардия, гипертония и отвратительная кожа.

— Смотри как удачно, что у меня друг кардиохирург, — фыркнула я.

— А с кожей что будешь делать?

— Да что угодно, ведь если я не накрашена, меня даже на аттракционы не пускают без паспорта или сопровождения родителей. — В ответ на это раздался дружный хохот. — Кстати, о них. Мне нужно позвонить.

Я хотела съездить и навестить родню. Мне, разумеется, прочитали лекцию на тему неблагодарных детей, которые об отчим доме не помнят. Выслушав в свой адрес массу недовольств, я положила трубку и вдруг заметила странного мужчину, который пристально смотрел именно на меня. Я похолодела, хотела было вернуться к людям в зал, но не вышло.

— Куда-то спешишь, красавица? — спросил он… и достал нож. И как на зло в закутке у зеркала никого не было! Только я и он. А затем он двинулся на меня. Я видела только оружие. Ничего вокруг. Мной завладело некое странное оцепенение. Отмерла я только когда он размахнулся, я отскочила, но не успела. Из разреза на предплечье хлынула кровь. Было до одури больно. Он зарычал и снова бросился на меня, маленькое помещение, он с ножом и быстр как профессиональный киллер. Но так ли это? Не знаю, у меня снова создалось впечатление, что со мной играют, а не пытаются убить! Однако, оказалось, он все-таки киллер-психопат, так как стоило мне оступиться — он навалился сверху, целясь ножом в горло. Я боролась отчаянно, хотя больно было до помрачения рассудка. Мы оба перемазались в моей крови? Кое-как, с превеликим трудом, я вытащила пистолет и опустошила барабан в его ногу, а затем бросилась к стоянке такси. В глазах темнело. Становилось все холоднее. Очнулась я несколько часов спустя в больничной палате подключенная к капельницам.

— Я не могу дозвониться до Алекса, — сквозь белую пелену тумана я увидела две размытые фигуры. Говорил Дима. Я смутно припомнила, что через несколько дней он снова уедет. А как же я? С такими событиями мне он ой как нужен. — Она скоро придет в себя. Сосуды не задеты, но раны серьезные. Швов много.

— Где Алекса только носит?! — услышала я обеспокоенный голос Коршуна.

— Привет, — сказала я тихо. — Все в порядке. Я в порядке.

— Да правда что ли? — злобно умилился Дима.

Понимая, что так больше продолжаться не может или может, но очень недолго, я взяла такси и поехала к Алексу домой. Дверь была заперта, но машина в гараже. То есть когда-нибудь он должен спуститься. На моей руке в несколько слоев был намотан бинт. Болело очень сильно, несмотря на обилие обезболивающих. Стоять было трудно, и я присела на капот мицубиши (надеялась, что завоет сигнализация, и хозяин объявится, но чуда не случилось). Примерно через полчаса он спустился. Его телефон был недоступен все это время.

— Не сиди на капоте, вмятины останутся, — предельно ровно заметил он. Почему-то мне не понравился его тон. Я привстала и посмотрела на нетронутый металл.

— Не от меня, — обронила я. Рука пульсировала болью, практически ни о чем другом я думать не могла. И вежливости это совсем не помогало. — Где твой мобильник? — без обиняков спросила я.

— Разбил, — пожал плечами Алекс. — Что случилось? — в его голосе послышалось раздражение.

Мои губы сами собой сложились в грустную улыбку. Если он хочет выставить меня назойливой прилипалой, то я не могу ему помешать. В этот момент в гараж въехала машина. Из нее выпорхнула совершенно счастливая Наталья Владимировна. Она выглядела выше всяческих похвал. Словно сошла с картинки. Однако, увидев меня, тут же спросила, что я здесь делаю. Алекс вопросительно на меня посмотрел. Кажется, Лариса была права. Никому мои проблемы не интересны. Даже тем, благодаря кому они появились.

— Я просто… ухожу, извините за беспокойство, — сказала я и соскользнула с капота мицубиши. Меня немного мотало, но я старательно прятала бинты под рукавом, хотя это и было больно. Но прятаться было бессмысленно, так как когда я, не выдержав, обернулась, обнаружила, что до меня уже никому нет дела. Вообще.

Из такси я позвонила Ларисе и сообщила о своем состоянии, об Алексе, о том, что останусь ночевать в больнице. В общем пыталась загладить вину перед ней за Лизу. Какой абсурд, но если это поправит наши отношения, все оправдано. Она даже предложила привезти мне конспекты, я не стала отказываться. Желания вылезать из больницы и моря самокопания не возникало. Сбросив вызов, я на автомате пролистала телефонный справочник до имени Виктора Граданского. Может быть, только может быть, мне следовало поступить именно так. Раз и навсегда отказаться от помощи Алекса, от его доверия, ото всего, что могло бы быть хорошего между нами. Просто поверить его отцу, а не ему. А потом я подумала: Сергей меня с крючка не снимет. Нет, конечно. Он завербовал Колю, что мешает поступить так со мной. Я персона очень даже засвеченная, по-своему выгодная… Вот позвонить бы лучше Константину Граданскому и сказать ему все, что думаю о его жадном стремлении отомстить Алексу. Интересно, сейчас ситуация достаточно изменилась, чтобы он ко мне прислушался, или все еще оглушен обидами? В любом случае я плохо просчитываю варианты. Я не знала что для меня в такой ситуации было лучшим. А потому я как всегда ехала в больницу плакаться и прятаться в объятиях лучшего друга.