Дневник любовницы мафии [СИ]

Оглавление

После экзамена мы с Ларисой немного поболтали. Оказалось, что она иногородняя, приехала сюда, в Петербург, учиться. Собиралась жить в общежитии. Пока мы болтали о жизни, я обхватила себя руками. Иногда после переживаний мне становится холодно. А потому спешащий на помощь Артур накинул мне на плечи свой пиджак. Я скинула его движением плеч.

— Не надо.

— Ты замерзла, — сказал он и снова надел на меня пиджак. — У меня будет очень строптивая девушка, — подмигнул он Ларисе, вытаскивая мои волосы из-под пиджака и разглаживая их по спине. — Давай… отметим окончание экзаменов, я приду в клуб, так и быть, один, ты… ну ладно, уступлю, приходи с друзьями, встретимся, потанцуем, — подмигнул он. Лариса засмеялась.

— Если бы меня так уговаривали, я бы согласилась, — подмигнула Лариса.

— Вот так непросто мне живется, — вздохнул Артур.

Открылась аудитория Оли и Насти, и я поспешно скинула пиджак Артура снова.

Первое, что я услышала, войдя в тренировочный зал — торопливое обещание перезвонить. Значит Алекс. Они с тренером часто перезванивались. Природу их отношений я решительно не понимала.

— Ты не хочешь старый показательный оставить? — спросила она.

— Ни за что! — возмутилась я. — Да и костюм я изрезала ножницами… — соврала я, чтобы уж наверняка сменить упражнение. Однако такой бурной реакции я не ожидала.

— Что?! — закричала тренер. — Это был твой лучший костюм!

— Значит, закажу еще один лучший, идет?

Она бросилась на меня и начала трясти как тряпичную куклу. Я кричала и вырывалась.

— Я тебе не позволю больше вести себя как полная идиотка! Я не для того столько времени избегаю разговоров о тебе, чтобы ты тут сопли размазывала из-за него! — кричала тренер.

— Я не размазываю сопли. Я вообще его не видела! Хватит, тренер! — пыталась я и заверить ее, и язык в процессе не откусить!

— Тогда с какой стати он о тебе спрашивает?! — И она бесцеремонно и весьма ощутимо ткнула меня в живот кулаком. — Я тебе еще устрою!

Я попыталась увернуться от очередного выпада. Ну ведь бред же, нет? Однако, получилось иначе. Мы с ней не удержали равновесие, упали и покатились по полу, царапаясь и отбиваясь. Нет, я люблю тренера, и она, очевидно, тоже ко мне не равнодушна, иначе с чего бы у меня по всему телу синяки остались? Я понимаю, конечно, что падение было ощутимым, да и вообще две костлявые женщины, дерущиеся на голом полу — травмоопасно, но, блин, у меня ее пятерня на запястье осталась! И в виду отсутствия бойфренда даже обвинить, вроде, некого.

Учеба с Артуром оказалась штукой совершенно невыносимой. Приходилось терпеть его ежедневные подколы и приставания. Ей богу, пора бы вырасти, а если нет, то перерасти, ну сколько можно за косички-то дергать? И ведь он был умен, ему учеба давалась лучше всех в группе. Только вот ум его шел вкупе с остроумием, а это, надо думать, мне оказалось не на руку, поскольку бессменным объектом шуток являлась я. Короче смешно было всем, кроме меня. Он подкалывал по поводу моего внешнего вида (а учитывая мою манеру одеваться, тут есть над чем позубоскалить), по поводу моих реплик, и в конце недели я поехала лечить нервы спиртом и дружеской компанией.

— Он меня достал! — закричала я с порога. — Дима, пристрели его, сделай это для меня!

Правда я не учла, что он может быть не один. Предельно серьезный Коршун буквально подорвался на месте и предложил собственные услуги. Он будет рад помочь, разумеется. Пришлось срочно идти на попятный, потом посетовать на судьбу несправедливую, а Дима, гад такой, принялся прояснять ситуацию:

— Это парень, с которым Карина хочет встречаться, но артачится. Да и с подружкой, которая в него влюблена, отношения портить не хочет. А парень, видимо, догадывается о ее скрытых мотивах. И вот нашла коса на камень.

Они так дружно хохотали, что я оскорбилась и поехала домой. Это был чудесный вечер, в течение которого мы с Надей кляли мужиков с практически непостижимым единодушием! И пока мы не опустошили весь мой скудный, но для двух девушек вполне себе достаточный, бар, спать не ушли. Разобрали по косточкам всех!

Этот чемпионат сложился для меня крайне неудачно. Я на втором из четырех упражнений в отдельных видах повернула ногу, да так, что дальше выступать было невозможно в принципе. С трудом я-таки закончила обруч, но, надо сказать, зря. Нога болела невероятно, и, думаю, я только больше повредила ее во время продолжения упражнения. Когда все закончилось, я буквально рухнула на скамейку, старательно пряча заплаканное лицо от камер. Я потом смотрела и выступление, и съемку после. Это был ужас.

Моя нога распухла вдвое, и я не могла даже наступить на нее. До самолета я, да-да, прыгала! Целую неделю я была вынуждена отсижываться дома, прежде чем сумела вернуться в университет. Но и тогда безбожно хромала.

— Ты как? — спросила Лариса и обняла меня, помогая идти.

— Ну, я могу передвигаться без костылей, — я улыбнулась. — Неужели кто-то смотрит спортивные соревнования кроме олимпиады?

— Конечно. Интересно же, — подмигнула Лариса. Мы вошли в универ и подошли к аудитории. Точнее шла Лара, а я хромала.

— Спорим сейчас Артур что-нибудь ляпнет, типа почему я не на десятисантиметровых шпильках…

— Ты о нем плохо думаешь, — пожала плечами Лариса. — Наша Настя, как ты уехала, просто расцвела, а он — нет. И он очень переживал, что ты ногу подвернула.

— Бог мой, тот ролик, где я рыдаю на плече у тренера, должен войти в анналы истории! — вздохнула я и прислонилась к окну. Поскольку я реально оценивала свою скорость движения, а на помощь Ларисы не рассчитывала, пришли мы первыми. — И как после этого жить?