Дневник любовницы мафии [СИ]

Оглавление

— Мне-то откуда знать, кто из них чем занимается?! — огрызнулась я и ушла, пока окончательно не сорвалась. Скандалы мне ни к чему. Для начала придется оправдываться перед собственной совестью, а потом врать-врать-врать! Лариса, благо, не обиделась, но ее смешок моему душевному спокойствию не помог.

Под конец дня подружки-акулы меня доконали в край. Сказавшись больной, я сбежала за несколько минут до конца пары, потому что финал учебного дня грозил мне полномасштабным нервным срывом. Собственно, прежде чем валить домой я решила успокоиться на крылечке несколькими сигаретками за раз. Самое парадоксальное во всей этой ситуации было то, что мои подруги делили моего любимого парня, притом, что я ни слова никому не могла сказать, и вообще встречалась с другим! Я попалась в паутину собственной лжи. Но это было в высшей степени закономерно. Пытаясь сдержать подступающие слезы, я закусила ноготь на большом пальце, наблюдая за устремляющимся в небо сигаретным дымом, от которого только больше защипало глаза. В таком состоянии я даже пропустила, как явился Алекс.

— Как прошел день? — спросил он, перепрыгивая через несколько ступенек сразу. Я вздрогнула. Он очутился рядом со мной и вырвал из моих пальцев сигарету. Да так проворно, будто всю жизнь этим занимался. — Это тебе не надо. Ты забыла, что больше куришь, — усмехнулся он глубоко, с наслаждением затянулся.

— Ты тоже забыл, что больше не куришь.

— Ранение свело на нет всю мою силу воли. А почему ты не на паре? — поинтересовался он.

— Вот такая я негодяйка-прогульщица, — изогнула я бровь, вспоминая о двух девушках, жаждущих его внимания двумя этажами выше. Я не выдержала, оттолкнулась от перил и достала следующую сигарету.

— Что у тебя случилось? — растерял весь игривый настрой Алекс.

— Ничего, — сказала я, сноровисто зажигая сигарету. Он приподнял мой подбородок, заглядывая в глаза, и я впервые осознала, насколько он меня выше. Что он надеялся увидеть? Лично для себя я обнаружила пленочку вокруг его радужки. И если бы я не знала, что такой цвет глаз и у Сергея тоже, то решила бы, что линзы подсвечивающие. Такие красивые глаза… По спине и рукам побежали мурашки. Вот бы и Артур так умел: вроде бы просто заглянуть в глаза, и вмиг поработить мой мозг.

— Что будет если я тебя поцелую? — вдруг спросил Алекс.

— Ничего хорошего. — Холодно ответила я. Неужели он понял, о чем я думаю? Блин!

— Ладно, на ничего хорошего я согласен, — заявил Алекс, наклоняясь, и я шарахнулась в сторону, обрывая внутренний монолог. И подальше отошла на всякий случай.

— С твоей стороны это чистейшей воды свинство! — возмутилась я, но продолжить не смогла: прозвенел звонок. — Мне надо идти, ведь по задумке я уже дома… А ты останься, Олю с Настей подожди, они обрадуются, — если, конечно, глаза друг другу и не выцарапают!

— Эм, да я, пожалуй, тоже поеду, — вдруг спешно засобирался Алекс.

— Ой да что ты. То есть ты умываешь руки, а мозги они выносят нам с Ларой? — Тем не менее мое настроение подскочило в разы.

— Хочешь, быстро и безболезненно все эти разговоры прекратить? — тут же воспрянул духом Алекс.

Я примерно представляла, как именно он собирается это делать, и закатила глаза. Безболезненно. Для кого?!

— Забудь, что я вообще подняла эту тему.

— Посмотрим-посмотрим, — многообещающе улыбнулся Алекс. Я как раз скользнула на сидение машины.

Я лежала на ковре в собственной гостиной и дописывала типовик. Несколько мешало то, что Артур уже пять минут гипнотизировал мой шкаф. Не то, чтобы там имелось нечто важное, но рыльце-то в пушку…

— Что это? — наконец, сдался он. Я сделала вид, что не наблюдала за ним все это время.

— Пустая рамка для фотографии, — ответила я спокойно.

— Без стекла?

— Так и было задумано, — отозвалась я и снова уткнулась в тетрадь.

— А осколки стекла в уголочке — гениальное дизайнерское решение? — улыбнулся он. — Расскажешь, в честь кого пустая фоторамка.

— Сейчас допишу, и поболтаем о жизни.

Угу, теперь у меня два варианта: быстро придумать вариант или делать вид, что я не в состоянии переписать ответ. Отличная, кстати, мысль! Минут пятнадцать спустя делать вид, что выражение под квадратным корнем бесконечное, уже не удавалось, а потому я поставила жирную точку и стала собирать разбросанную канцелярию.

— Итак? — спросил Артур.

— Итак, — дерзко улыбнулся он.

— Фоторамка.

— Какая фоторамка? — поинтересовалась я, увлекая его на диван. — Что такое фоторамка? В чем смысл существования фоторамки? Почему фоторамка приняла форму фоторамки? И прочие философские вопросы из разряда убей лучшие годы своей жизни.

Артур расхохотался и навис надо мной, сладко целуя в шею. Я привычно скользнула руками по его спине, однако, в голове мелькали совершенно чуждые непонятные мысли, которых раньше не возникало: тревоги, волнения, цифры из типовика откуда-то взялись. Что за бред? Я никак не могла сосредоточиться и вызвать состояние обычного транса. Я плотно закрыла глаза и сглотнула ком в горле. Корни, строчки кода, графики… Прочь, проклятые… Алекс… Я представила его и задрожала. От смеси желания и отвращения к самой себе. Ну что я за дрянь, если все мое хорошее отношение к собственному парню от пары улыбок Алекса рассыпалось в пыль? Не любила я Артура, не смогла полюбить… Надо было забыть, надо было навсегда отказаться!

Мои губы и руки двигались механически. Ааа, к черту. Я сомкнула глаза и снова представила, что это Алекс склоняется ко мне, как тогда, на крылечке. Не хватало запаха табака, но это же не принципиально. Имелось несоответствие посерьезнее!