Сокровища Манталы. Волшебная диадема

Оглавление

Оливия задохнулась от негодования.

— Ты… ты… Книжный червь! Нашел время!

— Не переживай, ты не виноват, — сочувственно сказал Рэнделл.

— Виноват, но атлас такой подробный. А описания…

— Замолчи! — возмутилась Оливия. — Я стану рабыней из-за книжек с рисунками. Из-за каких-то карт… В голове не укладывается. — Сестра, надувшись, отвернулась. — Не смей со мной разговаривать.

— Прости, ты даже не знаешь, как я себя виню.

— Замолчи, я сказала.

Оливер, поняв, что сестра действительно обиделась довольно сильно, предпочел за лучшее выполнить ее просьбу. Так они и просидели до самого утра: молча и не глядя друг на друга. Вернее, Оливер несколько попыток все-таки сделал, но каждый раз, натыкаясь на испепеляющий взгляд Оливии, благоразумно закрывал рот. Рэнделл поступил хитрее. Он принялся расписывать, как прекрасно жил на островах, как там хорошо, тихо, спокойно, жизнь течет размеренно и неспешно. Оливер, любивший такие истории, с удовольствием слушал. И тут они с Рэнделлом услышали тихий, едва различимый скрип. Этот звук издавали зубы Оливии. Резко прервавшись на полуслове, сычик отошел в дальний конец клетки, где и провел все оставшееся время.

С первыми лучами солнца к ним заглянул боцман Кит. Подмигнув Оливии, он, почесывая жесткую щетину на лице, потребовал:

— Протяни ручки вперед.

— Зачем? — Она мигом вскочила и спрятала руки за спину.

— Связать собираюсь, — сладким голосом продолжил Кит. — А попытаешься сопротивляться — сделаю бо-бо.

— Мы не станем сбегать, — пообещал Оливер.

— Разумеется, — улыбнулся боцман. — Но таков приказ капитана.

Спустя минуту Оливер следом за сестрой вышел на палубу. Толстые веревки, которыми опутал его Кит, больно впились в кожу. Но едва он оказался наверху, как мигом забыл о неприятном ощущении. Его взору предстало зрелище, о котором он так много читал и так жаждал увидеть. Разумеется, при совершенно иных обстоятельствах.

«Черная медуза», спустив паруса, пришвартовывалась к причалу. Вдоль него, насколько хватало взгляда, в бесчисленном количестве выстроились корабли. Большие и маленькие, высокие и низкие, с одним, двумя, тремя, четырьмя парусами. Встречались и вовсе без паруса, зато с несколькими рядами весел. Полукруглые, словно разрезанное пополам яйцо, и плоские, как брошенная на воду доска. Похожие на гигантские плавающие дома, вышиной в несколько палуб, и однопалубные, больше напоминавшие самодельные рыболовецкие лодки.

Причал буквально кишел людьми, одетыми в самые разнообразные одеяния и говорившими на десятке языков. У Оливера перехватило дыхание. С плохо скрываемым интересом он принялся пожирать метавшимся в разные стороны взглядом открывшееся ему зрелище. Вот ишак неспешно катит телегу с бочками. У телеги вместо обычных колес с осями — узкие деревянные болванки. Они стучат так громко, что закладывает уши. А вот лысый мужик, ростом ниже десятилетней Джейн из приюта, но с таким огромным животом, что его не смогла скрыть даже широченная туника. А за ним едет одноместная повозка, а в нее впряжено странное животное с огромными ушами и длинным отростком вместо носа. На повозке восседает важного вида человек. Многие из проходящих мимо кланяются ему, снимая головные уборы. А затем Оливер заметил на другой стороне, чуть поодаль, группу мужчин и женщин с осунувшимися хмурыми лицами. Руки и ноги у них скованы кандалами.

«Рабы…» — Настроение резко упало и, утратив всякий интерес к происходящему вокруг, Оливер попытался высвободиться.

Не тут-то было. Боцман знал свое дело и связал его, как сам признался с невероятно довольным видом, специальным узлом, лично им придуманным.

На палубу между тем с важным видом выплыл Альд Аир. Он подмигнул ему с сестрой.

— Потерпите, скоро все закончится. И главное — без фокусов.

— Еще чего захотел! — Оливия дернулась. — Помогите! На помощь! Меня с братом схватили разбойники и хотят продать!

— Кричи сколько хочешь, — капитан не сделал ни малейшей попытки ее остановить, — тут и не такое видали. Мы в Бахаре, глупышка. Крупнейшем в этом регионе центре работорговли. Здесь ты — моя собственность. И никто не придет тебе на помощь. Только горло зря надорвешь. — Он обернулся. — Долго еще собираетесь возиться? Давайте, заканчивайте. Скоро наступит жара. И оденьте девчонку в более подходящий наряд.

Протестующую Оливию увели вниз, чтобы вскоре привести обратно. Теперь на ней вместо ужасных штанов и огромной рубашки красовалась короткая приталенная туника без рукавов и открытые сандалии с длинными, до колен, ремешками.

— Замечательно, — удовлетворенно хмыкнул Альд Аир, оглядывая ее с ног до головы. — Этих двоих — в повозку.

Оливер почувствовал, что его грубо толкают в спину. Нехотя он начал спускаться по узким сходням на забитый людьми причал. Неподалеку стояла маленькая повозка, запряженная худым мулом, видимо предназначавшаяся для него и Оливии. Кинув прощальный взгляд на палубу, в надежде в последний раз увидеть Рэнделла, он среди сновавших по ней в разные стороны матросов сумел заметить только хмурого Марко. Парень, глядя под ноги, скорым шагом направлялся к входу в трюм.

— Пошел! — принялся понукать мула сидевший на козлах возничий.

Животное, неспешно передвигая ногами, потрусило вдоль причала. С каждой минутой становилось все жарче. Солнце, несмотря на раннее утро, припекало нещадно. Оливер помимо своей воли заметил, что почти не видит деревьев. Вначале он подумал, будто их специально срубили, чтобы в порту стало больше места, но, когда они углубились в город, понял, что такое здесь повсеместно.