Сокровища Манталы. Волшебная диадема

Оглавление

Едва он произнес последние слова, как заиграла торжественная музыка, следом раздалась дробь десятков барабанов, вызвавших такую сильную вибрацию, что у Оливера земля заходила под ногами.

«Твидлы? Неужели они существуют? Они не выдумка?»

Ему так нестерпимо захотелось на них посмотреть, что его силы буквально удесятерились, и он сумел почти освободиться.

— Сильный, однако, какой, — выругался Джо, а коренастый друг толстяка молча и резко опустил свой правый кулак на голову Оливера.

Мгновенно все вокруг потемнело, лишь красные круги да белые искры в глазах не дали ему погрузиться в кромешную тьму.

— Негодяи, убийцы! — донесся казавшийся ему чуть слышным истеричный вопль Оливии.

— Еще нет, — оборвал ее глухой голос Авла, прозвучавший словно из-под толщи воды.

Медленно, очень медленно Оливер начал приходить в себя. Ощущения были не из приятных. Ноги дрожали и подкашивались, сильно болела голова, к горлу подступала противная тошнота. Он огляделся. Они находились в узком проходе между нависавшими с обеих сторон деревянными стенами одноэтажных лавчонок. В глубине виднелась массивная дверь с огромным замком, другая часть выходила, видимо, в один из торговых рядов. Оттуда лился яркий солнечный свет и доносились радостные голоса.

— Очнулся, — глядя ему в глаза, сообщил толстяк.

— Ты как? — Оливия попыталась приблизиться, но ей не позволили.

Оливер кивнул, показывая, что с ним все в порядке, и подмигнул, намекая на стену. Сестра поняла, мгновенно успокоившись, и внешне расслабилась.

— Очень хорошо, — обрадовался Авл, — а теперь пора веселиться.

— Веселиться? — делано удивился Оливер. — Какой смысл был тогда покидать, как мне показалось, весьма увлекательное представление?

— Потому что, недотепа, у нас свои предпочтения в развлечениях, — отозвался толстяк.

— Потому что ты вел себя очень невежливо и заслуживаешь смерти, — добавил холодным тоном Авл, вытаскивая короткий нож.

— Вот как… — побледнел Оливер. — У вас странные представления о вежливости. И к тому же я не хочу умирать, доставляя вам удовольствие.

Он с силой ударил ногой по деревянной стене. Действовал практически наудачу, но это было все, что придумала его раскалывающаяся от боли голова. Падая на землю, он успел увидеть, что Оливия поступила точно так же.

«Молодец, догадалась».

Расчет оказался верным. Иссохшаяся на солнце временная конструкция не выдержала и обрушилась, погребая под собой Авла и его дружков. Не теряя времени, Оливер пополз к выходу. Вскочил на ноги и помог выбраться Оливии. Вслед неслись проклятия и угрозы.

— Они вскоре выберутся оттуда, надо бежать! — Оливия припустила прочь, но толпа мгновенно преградила дорогу.

Сотни людей нескончаемым потоком двигались в одну сторону: туда, откуда разносился громогласный голос Альд Аира:

— …незаменим для тех, кто занимается науками. Станет вам помощником, всегда готов дать бесценный совет. Истинный кладезь блестящих идей.

Оливер остановился, не в силах протиснуться сквозь такое количество народа.

— Вон они! — раздался полный ярости возглас Джо. — Я их вижу.

Оливер вслед за сестрой принялся расталкивать зрителей, пытаясь уйти от погони, но с каждым шагом сделать это становилось все труднее, толпа уплотнялась по мере приближения к сцене, словно сливки, превращающиеся вначале в сметану, а затем в масло.

— При таком скоплении они могут нас запросто убить, никто и не заметит, — усиленно работая локтями, сообщила Оливия. — Надо уходить в сторону.

Они попытались, но тщетно. Их медленно несло прямо к сцене. Оливер взглянул на нее и обомлел, позабыв об опасности. В ярком разноцветном свете факелов он увидел несколько десятков клеток, а в них зверей и птиц. Толстого, с коричневой шерстью, медведя, большого попугая с невероятно ярким оперением, скалящегося во все стороны волка, черную, словно сама ночь, и необычайно гибкую пантеру, нахохлившуюся мрачную сову с сонно прикрытыми глазами. Животные были очень красивы, но казались самыми обыкновенными. А Оливер ожидал увидеть нечто волшебное, ведь он столько читал о них.

Правда, спустя мгновение он начал менять первоначальное мнение. И приглядевшись внимательнее, понял, что ошибся. Обитатели клеток напоминали своих диких сородичей разве что отдаленно. Волк, щелкая челюстями и демонстрируя окружающим острые зубы, перебрасывался с пантерой короткими, насмешливыми фразами на самом настоящем человеческом языке. И Оливер был готов поклясться, что хищники флиртуют. У попугая оказалось такое умное выражение лица (именно лица, по-другому и не скажешь), что Оливер решил, будто птица закончила все университеты мира. Сова, поблескивая огромными, словно две луны, глазами, неожиданно разразилась проклятиями. И их поток лился бурной, нескончаемой рекой из разных, незнакомых Оливеру слов и оказался столь долгим, что он от удивления открыл рот, остановившись на месте и не обращая внимания на постоянные тычки и толчки со стороны окружающих. Наконец птица замолчала, вновь нахохлилась и прикрыла глаза.

— Ходячая энциклопедия, — провозгласил Альд Аир. — Вернее, летающая. — Он лучезарно улыбнулся под пронесшийся по толпе смех. — Знает великое множество ругательств почти на всех языках. Даже меня обучила нескольким. — Он вновь улыбнулся, и зрители снова засмеялись.

— Хватит пялиться. — Оливия влепила Оливеру звонкую оплеуху, тот вздрогнул, приходя в себя. — Нашел время…

Оторвав взгляд от сцены, он посмотрел назад. Авл с приспешниками медленно, но неуклонно продвигался к ним, с ледяной улыбкой глядя в их сторону. Вожак молодых аристократов казался бледным и неестественно спокойным. У Оливера по спине пробежал холодок.