Божий дом

Оглавление

— Я не позволю, — вмешался Файл помощи.

— С дороги, сынок, или я заодно вырежу и тебя.

— Не выйдет. Я скрытый системный файл.

Голос цензора налился злобой.

— Послушай, малыш, я могу вырезать скрытые файлы с той же легкостью, как и все остальное. Прочь с дороги!

Файл помощи протянул к Артуру длинные колышущиеся руки и укрыл его защитным жестом.

— И прекрати это, — рассердился цензор. — Ты склонен к персонификации, склонен рассматривать ситуацию не как вселенский стереотип, а как патетически человеческую. Ничего подобного быть не должно. Ты фальсифицируешь свой собственный банк данных.

— Напротив, я привожу его в порядок, — возразил Файл.

— Заявляю в последний раз, убирайся прочь с дороги!

— Исторически это необоснованно.

— История меня не интересует, — объявил цензор. — Может, и так — не знаю и знать не хочу. Зато я знаю установленные правила. А правила такие действия запрещают.

— Но если Земля будет уничтожена, правила исчезнут без следа, а вместе с ними и ты сам.

— Ну уж нет, правила вечны. Даже после того, как человечество исчезнет, даже когда Вселенная сгинет из воспоминаний, — правила, вечные правила сохранятся. Сожалею, однако Артура необходимо вырезать.

Цензор чуть не осуществил свое намерение, ухватив Артура гибкими пальцами, излучающими нереальность. Артур побледнел, стал прозрачным, начал обращаться в ничто. И тут Файл помощи, с нечленораздельным криком, бросился вперед и разъединил противников.

— Не позволю подрывать мою роль подобным образом! Я обещал этому человеку, что позабочусь о нем. Оставь его в покое!

— Тогда побереги свою задницу! — прорычал цензор.

Завязалась драка. Файл помощи, как и следовало ожидать, был повержен и прошептал слабеющим голоском:

— Он одолел меня… но ты теперь в безопасности. Если б он вычеркнул нас обоих, то возник бы парадокс, который он не сумел бы объяснить. До поры можешь его не бояться. Я постарался оставить след, так что управители механизма Вселенной узнают, что случилось. Скажи им… я пытался помочь…

Файл помощи свалился и растаял.

Артур добился своего: черная дыра заняла нужную позицию, и оставалось лишь наблюдать со стороны, как инопланетный флот вонзился в нее. Листячок со своими пособниками видели то же самое под другим углом. Катаклизм уничтожил их всех, хоть это произошло скорее зрительно, чем реально. Наконец-то победа! Однако триумф Артура продолжался недолго: в разгар ликования его утащили к себе верховные боги, до того наблюдавшие со стороны и кусавшие ногти друг у друга, гадая, чем же кончится столкновение.

Артуру предстояла расплата за все содеянное. Настала пора раскрыть карты.

Часть VIII

Глава 60

Место, куда приволокли Артура, выглядело как самый настоящий судебный зал на планете Земля — ряды скамей перед возвышением, в центре возвышения кафедра, а позади группа существ, в которых он без промедления признал верховных богов. Они были лучезарны и ужасны, они сверлили Артура суровыми взглядами, и он проследовал за ограждение, где, вне сомнения, была скамья подсудимых.

Вперед выступило некое создание, скорее всего робот, человекообразный, но металлический, с полированной кожей, от блеска которой засвербило в глазах.

— Вы Артур Фенн? — осведомился робот.

— Да, это я.

— Артур Фенн, вы обвиняетесь в тягчайшем преступлении, какое только может совершить человек. А именно: в высвобождении сил, способных нарушить равновесие Вселенной и обречь на забвение всех, кто ее населяет, — богов, людей, всевозможных тварей, да-да, все живое и неживое, даже звезды, даже кварки, самую материю, самый фундамент, на котором строится осязаемый мир. Подсудимый, что вы можете сказать в свое оправдание?

Артур открыл было рот, намереваясь ответить, но тут поднялся один из присутствующих в зале со словами:

— Благородные судьи, разрешите мне выступить от имени этого человека?

Боги уставились на непрошеного оратора, и один из них спросил:

— А ты, собственно, кто такой?

— Я тот, кто говорит от имени человечества в случаях, когда оно не может высказаться самостоятельно.

— О, стало быть, ты адвокат, — догадался бог справа.

— Имею честь быть таковым.

— Ну так что ты хочешь сказать по данному поводу?

— Достопочтенный высокий суд! Я, выступающий перед вами, не являюсь живым существом в прямом смысле слова. Я персонификация принципов правосудия. Заявляю об этом прямо, чтобы не допустить кривотолков. И разрешите сказать, что этот Артур — типичный человек и, как все люди, не ведает, к чему могут привести его мелкие начинания. Судьи, нельзя считать ошибкой, что Артур использовал все доступные ему средства, дабы одолеть печальную участь, угрожавшую ему на маленькой уединенной Земле. Примите во внимание, джентльмены, положение этого человека, который, говоря попросту, ввязался в глупое деловое предприятие и должен был угодить за это в тюрьму. В силу своей мудрости вы можете рассудить, что тюрьма — не такая уж страшная штука и что Артур не имел права ставить на карту судьбу Вселенной ради своекорыстных интересов. Я мог бы оспорить подобный вывод. Но даже если принять этот вывод, должен указать, что мой подзащитный не имел понятия, к чему приведут его действия, и, следовательно, не несет ответственности, поскольку действовал под чужим руководством.

— Минуточку, — вмешался прокурор. — Предумышленное разрушение Вселенной — обвинение не единственное. Есть кое-что еще. Когда богиня Меллисента даровала ему возможности полубога, чем он ей на это ответил? Отказал ей в единственном, чего она желала. В любви, подлинной земной любви.