Божий дом

• Предыдущая
• 59/60
• Следующая

59

— Мне жаль, что так получилось. Но что я могу сделать?

— Ты можешь вернуться в тот день! — прогремел судья.

— Что???

— Вернуться, я сказал, в то время, когда ты сделал роковой выбор, и изменить решение, давшее толчок всему остальному. Я имею в виду момент, когда ты дал распоряжение своему другу-брокеру, подлецу Сэмми вложить твои деньги в «Объединенные рудники Багиа».

— Это по его же совету!

— Да, но ты последовал этому совету, разве не так? Значит, и отвечать тебе, а не Сэмми.

— Допустим, я признаю свою вину. К чему вы клоните?

— К тому, что ты вернешься к этому моменту, Артур.

— О чем вы? Как я туда попаду?

— С нашей помощью, разумеется. Нельзя же ожидать от тебя, что ты пустишь часы обратным ходом своими силами. Мы поможем тебе вернуться в тот день, чтобы ты скорректировал нынешний трагический курс событий.

— Вы что, действительно это можете? Можете отправить меня в прошлое?

Бог-судья улыбнулся и кивнул остальным судьям.

— Если мы соединим наши умственные усилия, то безусловно сможем. Согласен, создается парадокс, но менее болезненный для Вселенной, чем твои затеи с черной дырой.

— А, отправившись в прошлое, я не угожу в тюрьму? — поинтересовался Артур.

— Думаю, мы устроим кое-что получше. Мы сами одарим тебя деньгами. Еще одно небольшое чудо, но чудом больше, чудом меньше — какая разница! И ты будешь в порядке, и Вселенная в безопасности.

Артур подумал-подумал и произнес:

— Значит, я не встречу ни Декстера, ни Скаббера…

— Какая жалость! Но разве цена так уж высока?

— И не встречу Меллисенту…

— Встретишь какую-нибудь другую женщину.

— Но не Меллисенту!

— Давай не затягивать спора, увертки тебе не помогут. Женщин на Земле пруд пруди, и даже есть несколько доступных богинь. Поскольку тебя это беспокоит, мы что-нибудь придумаем. Дадим тебе партнершу — так, кажется, у вас выражаются. Но выход единственный, и от него не уйти. Что же ты нам скажешь?

— Какая у меня альтернатива?

— Безмерная боль, которую мы растянем ровно на тот срок, какой еще протянет Вселенная.

— Вы не оставили мне особого выбора, — посетовал Артур.

— А мы и не собирались, — ответствовал судья.

Артур чуть было не согласился. Однако внезапно что-то в его душе шевельнулось — что-то, о чем он прежде и не догадывался. Он не знал, как это точно назвать, но оказалось, что он предан тому порядку вещей, который есть.

— Нет, я не стану никуда отправляться. Черт с вами, пропади вы пропадом! Я люблю Меллисенту! И я не сделал ничего плохого. Я не согласен ничего менять!

— А как же судьба Вселенной? — вопросил судья.

И Артур заявил:

— По правде говоря, я просто отказываюсь беспокоиться о Вселенной, способной развалиться на части лишь вследствие моих поступков.

Глава 61

— Ну что ж, — произнес судья.

Он собирался добавить нечто воистину божественное, внушающее трепет, но потолок судебного зала вдруг раскололся трещиной.

— Не-е-ет! Еще рано! — вскричал судья. Трещина расширилась, сквозь нее проглянуло матово-черное ничто. Судьи стали разбегаться кто куда, но раскрывшаяся дыра поглотила их, растворила во тьме, и они пропали, словно их и не было никогда.

Артур тоже бросился прочь от скамьи подсудимых — не ради спасения, инстинкт самосохранения куда-то делся, а в изумительном искреннем порыве, не оставившем и следа от пассивности и апатии, которые были столь характерны для него прежде. Новый Артур, слегка и все же существенно отличный от предыдущего, кинулся к Меллисенте и заключил ее в объятия. И даже в секунду, когда разрыв в потолке еще расширился и был готов поглотить его, успел подумать: «Как же прекрасно от нее пахнет!..»

Из угла, где Артур не мог приметить ее раньше, выглянула огромная бронзовая голова Фрэнсиса Бэкона. Голова распахнула бронзовые челюсти и проревела:

— Время есть, время было, время прошло!..

Вселенная задрожала и исчезла.

И появилась вновь, чуть-чуть изменившись. Прежде всего, в этой новой Вселенной не было судей.

Все остальные были.

— Я грежу или это происходит на самом деле? — обратился Артур к Меллисенте.

— Ты грезишь, и это происходит на самом деле, — ответила Меллисента, обхватив его за шею.

И Артур подумал: «Может, я и не бог, и тем не менее я совершил то, что не по силам ни одному богу. Я спас Вселенную. Или разрушил ее и создал другую, лучшую. По сути это одно и то же».

Какое будущее ожидает его в этом новом мире, с этой новой женщиной, в этой новой жизни? Сплошная неопределенность, однако ее можно перетерпеть. Он сделал шаг вперед. И еще шаг.

Внезапная тишина обрушилась на него сильнее, чем любой шум. Тишина и темнота. Затем огни засияли снова.

Оказалось, что он стоит в одиночестве на огромной сцене, глядя вниз и вдаль, на зрителей, — а их собрались, вероятно, миллионы. Он осознал, что ему даровано бинокулярное зрение неограниченной мощности, и переводил взгляд, охватывая все более и более дальние, все более и более мельчающие ряды, но и они оставались лишь слабым выражением того, какова же численность аудитории. На сцене Артур был совершенно один, под сверканием небесных огней, освещающих его под всеми углами и интенсивными до предела. Голос, могучий, как весь мир, оповестил:

— Добро пожаловать, Артур! Настала эра новой Вселенной.

— Но что сталось со старой?

— Она растаяла, затерялась среди воспоминаний обо всех когда-либо существовавших вселенных.

— И мне придется за это отвечать?

3

• Предыдущая
• 59/60
• Следующая