Огонь и Ветер (СИ)

Оглавление

— Может, когда все в сборе двинемся наконец-то, — предложил Денис.

— Да, — сказал я, — пора.

Мы взялись за руки, так как если мы будем транспортироваться по раздельности, приключение станет опасным. Хотя мы еще сами не знали, что нам ждать.

Я взял руку Веры и Маши, Денис также их взял за другую руку. И тут… Вера закричала. Все повернулись… а она уже лежит без сознания.

— Что с ней? — недоуменно смотрит на нас Маша. И здесь я увидел ее руку, ту самую руку, за которую держал ее я. Меня затошнило. Ее рука не только была вся в крови, на ее руке не было совсем мышц, человечески говоря «мяса». Я попятился назад, все было как в тумане, только заметил как Маша все приводила ее в сознание, лечила руку, как она плакала, а Денис опустил мою голову, чтобы я не видел это зрелище, чтобы дать мне воздуха, чтобы я его в конце концов не испачкал. Помню, что только провалился в какой-то опять страшный сон. Что же это за сон? Чем больше хочу его вспомнить, тем он сильнее ускользает от меня.

Решительная Вера

Я осторожно постучал в дверь. Только что услышал, что Вера пришла в себя, рука ее зажила (спасибо Маши) и ей намного лучше. Мне с самого начала не понравилась это идея Жени на счет того чтобы собрать альянс Четырех и выдвинуться в совершенно чужую Долину. Не знаю, что он там увидел, но если он даже не может побеспокоиться, чтобы держать себя в руках и никого не ранить то….

— Кирилл, ты еще долго будешь там стоять? — послышался голос. Голос такой нежный и желанный. За столь короткое время она стала мне всем.

Я шумно открыл дверь. И чуть не отпрянул назад. В комнате находились две Веры. Я потер глаза, думая, что у меня уже двоится в сознании…. но нет… две Веры даже никуда и не думали исчезать… Одна Вера сидела по-турецки и медитировала, вторая же ходила взад и вперед и все время что то бубнила себе под нос.

— Заходи, заходи! Не бойся! Ничего сверхъестественного. Я ненастоящая. Настоящая вон сидит и медитирует. Уверена, у нее ничего не получается.

— И сколько она уже сидит? — обеспокоено спросил я.

— Довольно давно, уже 11 часов, — безразлично сказала она.

— И что? Никаких результатов?

— Хех, по-видимому, нет, если она до сих пор сидит и ничего.

Я отвел глаза на вторую кровать. Лежал Женя, бледный, его аура почти не чувствовалась в комнате. Как же я был зол на него, но видя его сейчас, злоба куда-то пропала. Я опять посмотрел на это чудо-юдо, Веру № 2. ЧЕРТ! Нужно немедленно выводить Веру и с транса. Я заметил, что у одной и у второй Веры идет кровь из носа, из ушей… теперь и изо рта пошла. Двойник уже исчез, а я все будил Веру от сна. Хлопал по щекам, набрал в рот воды и спустил ей на лицо… но ничего не происходило.

Вдруг Вера сама поднялась на дрожащих руках, со слезами на глазах и упала прямо на пол. Я бережно поднял ее и уложил обратно в постель. У нее все так же тряслись руки, а кровь хлестала из ее лица. Сейчас потекли и из глаз. И почему я не умею лечить? Ненавижу себя. Ну, вот как ей помочь? Как? Я же ее правая рука.

— Я не смогла… — прошептала она, — не смогла уговорить ее рассказать, что она знает, — из глаз полились слезы вперемешку с кровью. Зрелище очень страшное, особенно когда тебе ничего не остается как бездействовать.

— Вера, зачем, — воскликнул я, — зачем ты за него так страдаешь, он ранил тебя, ты сама чуть не погибла и опять же тратишь на него все силы, чтобы ему помочь, смирись, его уже не спасти.

— Нет! — она закричала с такой силой, что я подпрыгнул как ужаленный. — Это как ты смеешь говорить мне такое?? Ты ничего не знаешь!! Я должна ему, обязана, и жизни не хватит, чтобы мне только отблагодарить его.

Ее аура поднялась столбом, она пугала, казалось, этот ужасный ураган или смерч сметет все на своем пути. Ее кровавые слезы ушли, и вообще ее лицо стало чистым, будто она умылась прохладной родниковой водой.

— Когда ты освоила магию тени? — это тот самый двойник Веры, ведь только сейчас догадался, какая именно это была за техника.

— Давно, — сказала она кратко.

Я всегда ей восхищался! Она делает просто невозможное ради нас, ради нашей защиты и счастья. А мы, болваны, только всегда разочаровываем ее.

— Я могу чем-то помочь? — спросил я осторожно, боясь помешать ее мыслям. Она что-то яростно обдумывала, кусала нижнюю губу и хмурила брови.

— Да! Созовем совет! И выясним, в конце-то концов, что здесь происходит! Женя не сам потерял контроль, ему кто-то в этом помог! Кто-то у кого был мотив. Иначе говоря, это либо наша «администрация» или шпион Долины огня, куда мы и собирались отправиться. Но тогда как шпион узнал? Информация была засекречена. Все дороги ведут к нашему горячо любимому Глебу, главному представителю «нашей администрации», — сказала она это все как на духу со злобой и сарказмом в голосе.

Она, уже было, поднялась с кровати и пошла к двери, но она все же не удовлетворила мое любопытство. Я схватил ее за рукав, она даже не повернулась, будто зная, о чем я хочу спросить.

— Почему тебе он так дорог? Очевидно же что ты жизнь готова за него отдать. Почему? Я не понимаю!

— Если бы не он, мне не дали бы второго шанса. Сейчас перед тобой я бы не стояла. Наши судьбы связались, хоть и не должны были. Я узнала это случайно когда копалась в библиотеке, искала его личное дело. Тогда я была страшно обижена на него. Но когда увидела, что именно он сделал и какую цену заплатил…

— Что же произошло?

— Вся тайна кроется в моей смерти. Я как-то шла по улице, слушала какую-то грустную песню в наушниках, переходила дорогу, но водитель не справился с управлением, а парень хотел меня спасти и оттащить от колес машин, но не успел и погиб вместе со мной. Это и был Женя. Я помню все как тогда. Ту резкую боль в пояснице, запах крови и вкус ее у меня на губах и ту нежную руку, которая успела меня схватить за плечо, — она повернулась ко мне и со слезами на глазах сказала:- Это я должна была погибнуть тогда, только я, это была моя судьба, но когда он вмешался, он тем самым нарушил и свою судьбу и мою. Именно поэтому я опоздала на 3 месяца, Женя же попал сюда сразу, а меня не сразу хотели впускать, ведь я и должна была там погибнуть под колесами той злосчастной машины. Но Женя! Он все перевернул. Моя жизнь перевернулась с ног на голову. Теперь ты понимаешь? — обернулась она ко мне с надеждой в мокрых еще глазах.