Огонь и Ветер (СИ)

Оглавление

— Ты применил свой третий глаз и увидел нашу Долину? Ахахаха! Еще один признак того, что твое место здесь!

— Почему это является признаком? Ничего сверхъестественного, по-моему.

— Это конечно все так, если бы не одно «но»! Эта Долина скрыта от всех. Никто не может увидеть ее, кроме его же жителя. Ты нужен здесь, чтобы установить здесь наконец-то порядок!

— Стойте! Я что больше не вернусь в Западную Долину?!

— Боюсь, что нет. Твое место здесь…. Ты нужен….

— Ложь!!! Владыкой огня может стать любой юноша, который располагает хоть песчинкой мозгов. Вы же знаете она не очень привередливая!!! Мой дом в Западной!! Верните меня! Немедленно!!!

— Это невозможно! Если ты вернешься обратно, ты снесешь так называемый свой дом к чертям собачьим, так что успокойся и прими все как есть! Ты и так слишком долго там был. Так что не смей ничего мне говорить о твоем возврате обратно! Западная Долина сама тебя отдала нам! Ты им больше не нужен! Так что хватит истерить, понял?!

А она страшна, когда в гневе, но мне плевать! Я не хочу здесь быть!! Этот ужасный красный цвет сведет меня в могилу.

— Но…. Я ведь даже не попрощался! Мои друзья! Я хочу увидеть их.

— Долина слишком долго была без своего Владыки, она не пустит сюда чужеземцев. Она сейчас очень в плачевном состоянии. Тот, кто украл тебя у нас, наверное, хотел нас очень сильно помучить прежде, чем убить. Смирись. Ты не выйдешь отсюда, и сюда никто не придет. Они не смогут.

— А если я восстановлю Долину, тогда может…

— Нет. Не мне тебе говорить, как обижена бывает Владыка. Она злопамятная. И глазом не моргнешь, как она уже вытирает мозгами твоих друзей себе столик, чтобы позавтракать. Кстати, ты наверное есть хочешь…

Я откинулся на подушки и смотрел на мраморно белый потолок. Если честно я не хотел ничего, не есть, не пить, не спать…Живой труп… Оксюморон… Юля смотрела на меня и потом решилась мне что — то сказать, потом передумала, пошла к дверям, опять остановилась…

— Да говори уже! Что еще я должен знать?

— Может ты не попрощался со своими друзьями, но твои друзья попрощались с тобой.

— Что? Серьезно?

— Да. Одна девушка передала тебе кое-что. Она сказала, что сделала такую вещь, что ты можешь вызвать только одного человека, чтобы проститься с ним.

Она протянула мне какой-то медальон на веревочке и быстро скрылась из виду. А я все сидел и рассматривал этот амулет…Его форма была похожа на бабочку и он сделан… из дерева? А если быть еще точнее из ивы… Больше нет сомнения. Это Вера дала мне его. Я упал на подушки, прижимая к своему сердцу эту бабочку. Мысль, что я больше ее не увижу, раздирало все внутри. Это значило, что я опять буду один. В огромном роскошном доме я буду один. Хуже только то, что среди такого большого количества людей чувствуешь все равно себя одиноким.

Я должен с ней объясниться. Должен сказать, что она стала для меня той самой девочкой, которую я так хотел спасти, но не смог. Не думаю, что я когда-нибудь научусь жить как та девочка. Я просто открою свою душу и может быть тогда, я обрету покой и гармонию…

Я сам специалист по амулетам и знаю, как они работают… Деревянный, самый простой, работает на ментальном уровне. Стоит лишь подумать. Сейчас я не мог с ней встретиться. Надо подготовиться. Что я ей скажу? Встречусь, как только во всем разберусь здесь. Думаю, так будет правильнее.

Скитания

Сколько себя помнила, я всегда была ненормальной. Я не знаю почему. Сначала я хотела быть не похожей на других, потому что мне не очень нравились люди…. Может потому что я понимала их? И просто не хотела больше видеть их боль? Нет. Я любила человечество, правда. Наверное, слишком любила. Я была добра, всегда понимающая, тихая девочка, которая всегда придет на помощь. Но тогда я не знала закон жизни. Тот самый, который говорит, что чем больше ты добра делаешь, тем меньше это ценится. Но мне было плевать. Если бы я стала защищать себя, то есть не буду помогать и не буду добра, я потеряю самое главное: себя. Я всегда была такой. Сколько себя помню. А помню я себя с трех лет, с тех событий Нового года, когда мы с семьей стояли напротив полицейского участка и ждали, пока выпустят нашего друга. Помню, как перепутали шампанское с лимонадом и я глотнула в тот же день. Славный был 1998 год. Помню мамину свадьбу. Мне было 7. И уже тогда я все осознавала и вела себя как взрослая. Когда все остальные дети носились и играли, я попросила дать мне слово и при всех гостях поздравила маму с ее новым мужем. Уже тогда я заподозрила. А где-то через год пришел мой настоящий папа. Я была в таком смятении и непонимании. И мне почему-то было стыдно за себя. Помню, как в школе всем говорила, что у меня целых три папы: мой биологический, отчим и крестный. В школе дела шли тоже странно, если так можно выразиться. Я легко заводила друзей, хорошо училась. Но потом однажды после летних каникул, в 9 классе все отвернулись от меня. Я перестала им нравится. Если я уже давно повзрослела, то у них еще были только зачатки. Им было важно показать себя другим, какие они крутые. И здесь дело заходит не только о парнях. Они нашли свою девочку для битья, ведь им казалось, что когда другому человеку показываешь превосходство над ним, то это круто, эффектно. Меня унижали даже при учителях. И я изменилась. А человек всегда меняется, когда речь заходят об инстинкте самосохранения. Сначала я жалела себя и думала, какая я несчастная, я стала грубить, стала злой, отношения с родителями испортились на нет, постоянно ругалась с ними. Я просыпалась и сначала шла в одну тюрьму, то бишь школу, потом в другую, то бишь домой. Я хотела свободы, убежать от этого всего. Но чем больше я ее хотела получить, чем больше она ускользала — родители садили меня, чуть ли не под домашний арест, я не пользовалась компьютером. Приходя домой, я тупо смотрела в потолок. Если цветок вырос в невзгодах, то это самый редкий и самый прекрасный цветок. Вычитала где-то. При всем своем мраке я всегда тянулась к свету, к добру. Зато я стала, как никто другой ценить хорошее в жизни, а к плохому была готова всегда. Еще одна моя особенность (по мне настоящее проклятье) — это особая чувствительность, не только тела, но и души. Я проницательная, я вижу в людях их душу, но больше всего я обращаю внимание на их плохие качества. Те издевки изменили меня, изменили мою жизнь, да так что я сама не хотела в ней участвовать, не хотела участвовать в своей же жизни. Стало просто все равно. Я хотела многое изменить, но я не могла. Одиночество стало моим темным попутчиком по жизни. И я научилась с ним сосуществовать.