Обмани меня дважды

Оглавление

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Глава 1

Лондон, 1885 год

Оливия остановилась перед местом своего следующего преступления. Это игра ее воображения, или дом разросся? Все остальные особняки на этой улице казались вежливыми и элегантными, аккуратно выстроившимися за рядами живой изгороди. Этот же дом разросся. Оливия заметила горгулью, прячущуюся под одним из карнизов и сердито глазеющую на нее. Ну конечно, на доме герцога Марвика должна быть горгулья!

Сложив руки, Оливия тоже зло взглянула на горгулью. Она ведь теперь воровка, не так ли? И не важно, что в свои двадцать пять лет она все еще молится перед сном и вздрагивает, услышав ругательства. Теперь она преступница. Преступники не должны ничего и никого бояться – даже герцога Марвика, невероятного тирана.

Смелые мысли. Вот только желудок подскакивал в животе, словно она наелась испорченной пищи.

Развернувшись, Оливия направилась к живой изгороди, окружавшей следующий участок. Святой господь! Неужели именно такой ей хотелось стать? Оливия говорила себе, что у нее нет выбора, но это ложь. У человека всегда есть выбор. Она могла бы снова убежать, уехать во Францию или даже дальше.

Осенний ветерок донес до ее слуха детский смех. В парке, расположенном в центре площади, маленький мальчик играл со щенком в догонялки. Мальчуган носился кругами, визжа от восторга, когда спаниель прихватывал его зубками за пятки. Неужели он здесь один?

Тревога Оливии улеглась, когда она заметила пару, наблюдавшую за ребенком из тени вязов. И это были не няня с лакеем, обычно сопровождавшие на прогулке богатых наследников Мейфэра, – нет, это была супружеская чета: светловолосый и сухопарый муж, с элегантными золотыми часами, пристегнутыми к лацкану. Жена – пухленькая и розовощекая, держалась за его руку и радостно улыбалась сыну.

К горлу Оливии подкатил комок. Если она сейчас уйдет, у нее никогда не будет возможности создать собственный дом без риска. И она навсегда останется одна. Всегда будет убегать.

Строго говоря, воровство и мошенничество аморальны. Но ее дело справедливо, а предполагаемая жертва – тиран. Марвик заслуживает того, чтобы попробовать собственное лекарство. И она не будет испытывать чувства вины!

Поправив очки на носу, Оливия зашагала назад к дому герцога. Медный молоток у двери показался ей скользким. Объявление было напечатано неделю назад, так что место горничной уже может быть занято. И тогда все ее мучительные переживания окажутся бесполезными.

Дверь отворилась. Молоденькая брюнетка, прислонившись плечом к косяку двери, подняла на Оливию глаза.

– Ого! Ничего себе, вы ростом с мужчину! – вскликнула она. – Полагаю, пришли узнать о месте горничной?

Оливии понадобилось несколько дней, чтобы уговорить Аманду написать рекомендации. Но тут в одну секунду она поняла, что могла бы составить их и сама. Никто не собирается проверять их достоверность, несмотря на то что на звонок отвечает вот это существо.

– Да, – кивнула Оливия. – Место горничн…

– Тогда добро пожаловать в дурдом, – перебила ее брюнетка. – Меня зовут Полли. – Она махнула рукой, приглашая Оливию в ледяной вестибюль – смахивающее на пещеру пространство, выложенное мраморными плитами в шахматном порядке. – Вы захотите познакомиться с Джорджем. Он в кладовой дворецкого. И не спрашивайте, что он там делает – этого никто не знает.

Оливия последовала за Полли по вестибюлю. Казалось, тут недавно произошла драка; около стены были разбросаны осколки вазы. Впрочем, возможно, дело было в чьем-то недовольстве, потому что греческая урна у лестницы была набита высохшими розами, а в воздухе стоял кислый запах, словно кто-то во время уборки протер тут все уксусом, но затем забыл смыть его.

Да уж, в самом деле, сумасшедший дом. И первым тут сошел с ума хозяин, догадалась Оливия. Ее бывшая нанимательница Элизабет Чаддерли (которую она обворовала) называла герцога Марвика тираном за то, что тот настойчиво и безжалостно выступал против ее брака с его братом. Но, судя по дому, он требовал от своих слуг меньше, чем от собственной семьи. Как странно!

Тиран, напомнила себе Оливия. Марвик – грубиян, чудовище. Обмануть его будет преступлением, но вполне простительным – в отличие от ее воровства у Элизабет.

– Но вы еще услышите о нашем герцоге, – сказала Полли, когда они оказались в коридоре для прислуги.

Оливия смутилась – на мгновение она подумала, что Полли прочла ее мысли. Но потом Оливия взяла себя в руки.

– Разумеется, – согласилась она. – Герцог Марвик сделал так много чудесных…

Полли фыркнула, и это избавило Оливию от неприятной необходимости лицемерно расхваливать герцога.

– Да вы и половины не знаете, – заявила Полли. Пока они спускались вниз по лестнице, Полли начала многословный монолог, полный отвратительных подробностей, дополнявших общую картину.

Экономка уволилась девять дней назад, после того как герцог запустил в нее туфлей. С тех пор половина горничных просто сбежала. О, жалованье по-прежнему предлагается хорошее, но нельзя же ждать, что сумасшедший проживет долго, не так ли? Кстати, ему только тридцать пять. Но герцог уже десять месяцев не выходил из дома. И если это не безумие, то что?

– Это была настоящая веселуха, – заключила Полли, когда они оказались в задней части дома. – Как будто ты заплатила за театральное представление!

– Да уж! – Оливию слегка затошнило. Благодаря письмам, которые она выкрала у Элизабет, ей было известно о ситуации в доме герцога больше, чем следовало. Она даже знала, почему герцог сошел с ума.