Любовь срывает маски

Оглавление

Но одну вещь она знала совершенно точно. Он был способен одним своим прикосновением зажечь в ее душе бушующий вихрь эмоций. Даже теперь, спустя две недели, воспоминания о его жарких поцелуях заставляли ее трепетать, вызывая незнакомую ей ранее боль в груди, там, где он бесстыдно касался ее руками и губами… Она не понимала чувств, которые он вызывал в ней. Она не была к ним готова.

Ее мать как-то попыталась рассказать ей об удовольствии, которое женщина получает в объятиях мужчины, но, будучи довольно спокойной по своему характеру, она описывала это с такой туманной неопределенностью, что Мэриан даже не могла сейчас сравнить что-то из этих рассказов с ее собственным, хотя и не очень большим, опытом.

Мэриан было известно, что делают мужчина и женщина, уединившись в свои покои. Проведя годы над книгами по медицине и постоянно помогая своим родителям, Мэриан многое узнала о строении тела мужчины и женщины и о том, что происходит между ними. Но она старалась не задумываться над самим актом, так как видела в нем что-то довольно отталкивающее, постыдное и очень странное.

Однако за эти две недели она, казалось, думала об этом даже слишком много. Можно даже сказать, что она думала об этом постоянно. В такие моменты ей очень хотелось знать, на что бы это было похоже, если бы тело Гаретта слилось с ее телом, если бы его волшебные руки касались ее самых интимных мест, а его требовательные, жадные губы опустились ниже…

— Фу! — сказала она громко, рассердившись на себя за столь постыдные мысли. Она поклялась, что не позволит ему соблазнить себя, и все же постоянно думает о том, что бы было, если бы он все же ее соблазнил! Но что хуже всего, как только ее тело начинает вспоминать о его ласках, как тут же в голове возникают тревожные мысли о том, кто он такой.

Нельзя сказать, что она редко вспоминала о том, кто он и какую, возможно, роль сыграл в аресте и смерти ее отца. Да и Тамара постоянно напоминала ей об этом во время своих ежедневных визитов, которые разрешил граф.

И все же как-то так случалось, что все то, что представлялось Мэриан правильным, когда она оставалась одна или разговаривала с тетей, сразу переставало представлять для нее какую-то ценность, стоило графу оказаться рядом. Как она убедилась, он скорее всего был холодным человеком. Да, он, как она хорошо знала, ненавидел своего дядю. И все же она никогда не видела его по-настоящему несдержанным, грубым или неискренним. Для своих арендаторов и слуг это был властный, суровый, но справедливый и понимающий хозяин. И даже к раненому солдату он проявлял, как она могла заметить, достаточное сострадание.

И все же она не могла решиться доверять ему, зная, какой всепоглощающей была его ненависть к сэру Питни только потому, что тот отобрал его поместье и титул. Как далеко он готов был зайти, чтобы вернуть назад Фолкхэм-хауз и отомстить дяде? На этот вопрос у нее не было ответа.

Но так или иначе, а постоянно задумываться над одними и теми же вопросами нет никакого смысла, решила Мэриан. Тем более что таким образом она вряд ли сможет найти ответы. Кроме того, она не собирается портить себе такой чудесный солнечный день, вновь позволив графу завладеть своими мыслями. Плохо уже и то, что он, кажется, держит в руках ее будущее.

Придя к такому заключению, она решительно поднялась на ноги, отряхнула юбки и направилась к дому, зажав под мышкой томик Шекспира.

Уже подходя к дому, она услышала стук копыт. Кто-то приближался к ней. Мэриан резко обернулась, ожидая, что это Гаретт. Однако вместо графа увидела незнакомого мужчину, подъезжающего к ней верхом на великолепном гнедом коне.

Это был, без сомнения, знатный вельможа, но совсем иного склада, чем Гаретт. Одежда незнакомца показалась Мэриан довольно вызывающей. Его модный камзол с широкими бархатными манжетами и жилет были скроены из чудесной ярко-синей ткани, не слишком тонкой, но и не грубой, пышный шелковый шейный платок волнами ниспадал на грудь. Но яснее всего говорили о принадлежности молодого человека к не слишком любимой Мэриан когорте придворных кавалеров его светлые волосы — завитые крупными локонами, они рассыпались по плечам во всем своем дерзком золотом великолепии.

Несмотря на модный наряд, молодой человек, без сомнения, принадлежал к друзьям графа, так как его самоуверенный вид и сверкающие глаза тут же напомнили ей Гаретта в его лучшие минуты.

— Ну-ка, что это тут у нас? — громко воскликнул он с озорной усмешкой. Он снял в знак приветствия свою широкополую шляпу, украшенную плюмажем из перьев, представив на ее обозрение всю свою золотую гриву, затем спешился и бросил поводья подбежавшему к нему груму графа.

Глядя на него вблизи, Мэриан обнаружила, что незнакомец еще в одном напоминает ей Гаретта — он точно так же возвышается над ней. При этом его широченные плечи казались слишком громоздкими для такого модного камзола.

Его взгляд беззастенчиво обежал ее с ног до головы.

— Как всегда, у Гаретта великолепный вкус. Скажите мне, нимфа, в каком лесу он вас нашел?

Она едва не застонала. Ну почему все кавалеры должны быть так неправдоподобно красивы и столь откровенно испорченны? Кажется, этот был еще хуже Гаретта, если, конечно, такое было возможно.

С опасным блеском в глазах она холодным презрением встретила его откровенно оценивающий взгляд.

— Возможно, в том же самом, где он потерял вас, — ответила она колко, раздраженная тем, как пристально он разглядывает ее фигуру, так, словно она лошадь, выставленная на продажу. — Странные вещи происходят с этими лесами: в них так удобно ускользать от невежливых, бесцеремонных друзей.