Из рук врага

• Предыдущая
• 66/124
• Следующая

— Подходим к берегу, — распорядился Стерх. — Высаживайте меня и вторую волну десанта. Хорошо поработали… сограждане!

Часть третья
Лесной пожар

Интерлюдия 7

— … Прямо евреи-банкиры какие-то, — донёсся голос говорящего на русском отца, стоило принцессе Марине приналечь на тяжёлую створку двери в Малый императорский кабинет: до того, как образовалась щель, работа имперских плотников начисто отсекала любой звук.

Не то чтобы дверь была такая уж тугая, нет, но массив твёрдого дерева был непередаваемо тяжёл, даже взрослый человек не смог бы такие створки распахнуть быстро, давая необходимые секунды для находящихся внутри подготовиться. А для того, чтобы раскрытие дверей в комнате заметили с гарантией, внутри подвешен сигнальный колокольчик — отец ещё шутил, что так же делают в магазинчиках в центре столицы: мол, от булочника до монарха не такое уж большое расстояние…

— Ваше высочество принцесса Марина. — Один из двоих сидящих по сторонам небольшого круглого стола о гнутых резных ножках резко встал и припал в поклоне на одно колено.

Сидящий напротив монарх, второй мужчина, только улыбнулся, чуть качнув головой.

— Герцог Алей. — Девочка… хотя, какая к демонам девочка — девушка в самом рассвете своей молодости, в четырнадцать выглядящая на шестнадцать, ответила безупречным, хотя и лёгким книксеном и выпалила: — Дядя Алей, может, хватит уже! Я сдала демонов этикет, сдала этому вашему Кашпо, чтоб его перекосило! Шесть часов все нервы выматывал!

— Моя кровь! — Император-оружейник, великий сторонник прогресса, в другом мире когда-то известный под именем Святослав, взирал на своё чадо со смесью гордости и нежности. — Смотри, Лёха, какая твоя «племянница» выросла: мужики уже сейчас головы теряют, а что будет через три-четыре года? А внутри — мой характер. Хороша, а, наследница?

— Твоё императорское величество, смею тебе напомнить, что наследник твой — принц Егор. — Без капли показного почитания плюхнулся назад в кресло первый химик государства, соратник и единомышленник императора Слава Первого, уже несколько лет как ушедший от производственных дел (хотя учеников и последователей приходилось регулярно наставлять и проверять) и ставший первым лицом в структуре не менее важной, чем производство стратегических материалов, оружия, транспорта и боеприпасов, получившей название СИБ, Служба имперской безопасности. Правда, официального назначения не было, да и вообще существование СИБ не было доведено до широких масс населения. — А принцесса Марина станет супругой какого-нибудь нарронарского принца. Будешь видеть свою дочку раз в год, по большим праздникам.

На слова лучшего друга отца девушка скривилась, но молча: такую судьбу ей пророчили все — от мамы до последней служанки (те особенно истово, с огнём в глазах доказывая друг другу, какое это счастье — брак венценосных особ). Отец же молчал, явно недовольный перспективой. Точнее, молчал ранее.

— Теперь — нет, — не без злорадства прогудел монарх, демонстративно разминая кулаки: мышцы, вздувшиеся на плечах, явственно распирали дорогую рубаху, недавно вошедшую в моду у аристократов, смотревших в рот своему сюзерену и повторяющих за ним каждое действие. По комплекции бывший землянин уступал только одному своему спутнику — Северному герцогу Нику, тому, что расширял сейчас границы империи за счёт вольных княжеств на другой стороне континента, добираясь до обнаруженных полиметаллических месторождений на самом северо-востоке Великой Стены, или Хребта Песков, если по-халифатски. — Это не по-нашему — собственной кровью разбрасываться. Я издал указ: теперь принцы и принцессы крови могут жениться и выходить замуж только в пределах страны. Хочет тот нарронарский принчик заполучить руку Мары, пусть даёт вассальную клятву и учится в столичном университете: моё сокровище косолапый вонючий крестьянин, пусть у него полторы тысячи лет «блаародной» родни, не получит.

— Ого! — Кажется, начальник СИБ был впечатлён. — Но, получается, это значит…

— Дядя Ник нашёл выходы руд! — перебила его принцесса, подскакивая с подтащенного к взрослым стула, и бросилась к отцу. — И нам больше незачем прогибаться под кетайцев! Папа, ты лучший! Я тебя так люблю!

— Китайцев, горе! — поправил «племянницу» герцог, закатывая глаза. — И королевство Наррона — не Китай… что бы там твой отец ни повторял. Как ты только этикет сдала-то? Впрочем, с таким папашей… Чёрт, как курьер от Ника моих парней обошёл?

— У «Горнорудной» свои секреты, друг. — Святослав был явно доволен высказанным в сердцах признанием Алексея. Мягко отстранив дочь, он взглядом предложил ей сесть назад на стул. — Первое правило монарха… Ну, сам знаешь.

— Не закатывать все яй… все шары в одну лунку. — Герцог изобразил кривую усмешку. — Когда будет оглашение указа? Нарронарцы будут недовольны. Даже с гексогеном и дотянутой веткой железной дороги развернуть добычу быстрее чем за год не выйдет. А разрыв помолвки вызовет торговое эмбарго на продажу цветных металлов, как пить дать. Король Най и так косо смотрит на наши базы на островах Северной Гряды, и это он ещё не знает о новых кораблях.

— Дикие люди! Король диктует мнение торговому сословию, — фыркнул Свят Первый. — То ли дело у нас. Всё для прогресса, всё для промышленности…

— Которая в собственности непосредственно у империи, — в тон поддакнул монарху герцог Алей. — Так что делать собираешься, твоё величество? Поставки прикрывать нельзя, но и официальное обручение перед свадьбой рвать — тут тебя даже Осенённый Великого Бога не поймёт. А Петрович, сам знаешь, уже в маразм впадает, не поможет он тебе с Марком вопрос затереть. Церковь, конечно, у нас в кармане, но тут вопрос пиара… Упрутся рогом, придётся атеизм раньше времени двигать. А в стране только-только всё устоялось.

• Предыдущая
• 66/124
• Следующая