Дитя любви

Оглавление

Однако Хорхе умер прежде, чем ей удалось этого добиться. После смерти отца, по настоянию Мэгги, Глория осталась в доме. С тех пор прошло почти десять лет, но, насколько было известно Мэгги, у Глории больше никогда никого не было.

– Ты получила мое послание, – просияла тетушка Глория, отстраняясь от Мэгги. Посторонний человек подумал бы, что она говорит о телефонном звонке или письме, но Мэгги поняла, что имеет в виду тетушка Глория. Подразумевалось, конечно, некое телепатическое послание, которое должна была получить Мэгги, и, зная эксцентричность Глории, она лишь утвердительно кивнула в ответ.

– Твой отец был здесь и тоже оставил для тебя послание. Так, куда же я его положила? – Глория озадаченно оглянулась, словно ожидая, что записка материализуется из воздуха. Заметив краем глаза, с каким выражением Ник наблюдает за происходящим, Мэгги не могла сдержать улыбку: он давно не общался с тетушкой Глорией и наверняка забыл о ее склонности к аномальным явлениям.

– Но этот запах… – Одна из женщин громко втянула носом воздух.

– Мое печенье! – взвыла другая, бросаясь к духовке.

– А я что говорил? Это не из потустороннего мира! – произнес престарелый джентльмен и в подтверждение своих слов повернулся к третьей даме.

– Хм, – фыркнула дама, в то время как вторая, открыв духовку и разгоняя дым, вытаскивала противень с обуглившимися кусочками теста.

– Ну, вот вам и чай с печеньем, – проворчал джентльмен.

– Но мы все равно выпьем чаю, – с достоинством произнесла третья дама и дернула плечом, выражая свое презрение к занудству кавалера.

Некоторое время тетушка Глория спокойно взирала на эту суету, потом вновь обратилась к Мэгги:

– Я вижу, ты не одна. Как я и ожидала. Помнишь, месяца два назад я говорила, что скоро в твоей жизни появится высокий красивый брюнет? Это, безусловно, он, не так ли? И ты привела его. Все, как они и говорили. Духи никогда не ошибаются. – И она внимательно посмотрела на Ника. – О Боже! Неужели это… Ник? Ник Кинг, это и вправду ты? – От изумления глаза ее расширились, рот раскрылся, и она бросилась к Нику.

– Да, это я, Глория, – произнес Ник, принимая ее в свои объятия. Рядом с ним тетушка Глория казалась маленьким пухлым комочком. Засмеявшись, она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. На щеке остался след от помады, который она тут же стерла пальцем.

– Я не видела тебя… сколько же я тебя не видела? Годы. Годы! Ах ты, скверный мальчишка! Хорхе так скучал ло тебе, и ты был нужен Магдалене! Где ты пропадал?

– Э-э, то тут, то там.

– А ты поздоровался с Горацио?

– Я уже кое-что сказал глупой птице.

– Не называй его так, – сказала тетушка Глория с укоризной. – Ты обижаешь его, а он очень чувствительный.

– Плохой! Плохой! – не замедлил среагировать попугай. Мэгги и остальные обернулись и увидели, что Горацио, вцепившись когтями в прутья клетки, уставился на Ника. Зрачки его оранжевых глаз то расширялись, то сужались. Просунув клюв сквозь прутья, он, казалось, пытался открыть задвижку.

– Горацио помнит тебя! – Тетушка Глория сияла от удовольствия. – Сейчас я его выпущу!

– Нет! – отшатнулся Ник.

Увидев, как обескураженно посмотрела на него тетушка Глория, Мэгги не выдержала и рассмеялась.

– Ах да, все правильно, – спохватилась Глория, – ты ведь всегда его боялся. Но ты теперь большой, – пожурила она Ника. – Он не тронет тебя. Верно, Горацио?

– Плохой, – изрек Горацио, работая над задвижкой. – Плохой, плохой мальчик.

– Не надо было бросаться в клетку мячом, – ехидно прошептала Мэгги. От взгляда, который Ник метнул на Мэгги, она должна была умереть на месте, но она лишь улыбнулась.

Глава 18

– Ну ладно, не буду, раз ты не хочешь, – примирительно сказала тетушка Глория. – И потом, если он сообразит, то и сам может открыть клетку. Проходи, Ник, и ты, Магдалена, садитесь! Печенье сгорело, но у меня в кладовке есть кофейный торт, а Лоис делает превосходный зеленый чай. – И она кивнула на одну из женщин. – Ой, я вас еще не познакомила. Друзья, это Магдалена, дочь Хорхе. – Она повернулась к Мэгги. – Все эти годы они слышали только мои рассказы о тебе, а теперь наконец получили возможность удостовериться, что ты – не фантазия полоумной старухи. А это – Ник Кинг. Помните, я рассказывала вам про Ника? – Она обменялась с подругами многозначительными взглядами.

– О, да, – хором ответили дамы, и по выражению их лиц Мэгги оставалось только догадываться, что же им рассказала тетушка Глория. Они посмотрели на Ника так, словно готовы были упасть в обморок.

– Это – Лоис Брэнсон, Рене Шэрер, Бетти Никольс, Харви Никольс и Дотти Хэган.

Все кивнули друг другу и пробормотали подходящие к случаю вежливые слова. Будь у Мэгги возможность, она бы воспротивилась этой церемонии, но возможность эту ей просто не предоставили: взяв Мэгги и Ника за руки, тетушка Глория силой повела их в маленькую гостиную.

Гости расступились, а потом проследовали за ними.

– Плохой! – Хлопанье крыльев за спиной заставило всех пригнуться. Выпустив когти, Горацио стремительно спланировал на Ника. Тот быстро закрылся рукой.

– Пожалуйста, снимите с меня эту глупую птицу! – взмолился Ник. Мэгги безудержно хохотала. Остальные тоже смеялись, видя, как Горацио отважно спускается вниз по руке и подбирается к лицу. Ник съежился и втянул голову в плечи. Тетушка Глория поспешила на помощь попугаю.

– Иди ко мне, – ласково позвала она, подставляя два пальца. С минуту Горацио смотрел на Ника огненным глазом.

– Плохой! – трескучим голосом выкрикнул попугай и переступил на руку тетушке Глории. Сочувственно поцокав языком – это относилось, конечно, к Горацио, – она направилась с ним в кухню.