Волчье отродье

Оглавление

Но пришедший ниоткуда не был человеком. И обладал правом приказывать ему, Королевскому оборотню, праправнуку Лилит. Это было невыносимо.

— В следующее полнолуние по тропе между часом Нетопыря и часом Волка пройдет человек, — продолжал пришелец, глядя куда-то поверх головы Арчи. — Он будет один, и вы его убьете. Его никто не хватится.

Арчи и его стая внимательно слушали негромкий, внятный голос, хорошо различимый в тиши ночного осеннего леса. Пришельца отнюдь не смущало, что он беседовал со стаей собак.

— Значит, говоришь, старая дача освободилась? Интересно. Посмотрим. Ну ладно, в этом месяце все, — заключил он наконец. — Теперь слушай меня ты, вожак.

Арчи втянул носом воздух. Отсутствие какого бы то ни было запаха доводило его до исступления. Казалось, что с ним говорит призрак. Даже русалки, и те пахнут. Мертвечиной, гнилью — но это все-таки лучше, чем ничего.

— Дни твои сочтены, я знаю, — огорошил его пришелец. — И ты тоже знаешь. Позаботься о наследнике, который продолжит твое дело, волк.

Не прощаясь, пришелец развернулся к стае спиной и пошел прочь с поляны, ничуть не волнуясь, что оставляет за собой несколько десятков бродячих собак и глухо рычащего огромного волка с горящими от ненависти глазами. Дойдя до самого края, он вдруг обернулся:

— В твоем лесу появились новенькие, вожак. Их нужно разыскать.

С этими словами он вошел в самую чащу хитросплетения веток и сучьев и без малейшего звука исчез в ней.

— В лесу новый запах, повелитель, — пролаял один из псов, подбираясь ближе к Арчи. — Мы разыщем их или будем охотиться?

Огромный серый вожак молнией метнулся к задавшему вопрос, сбил пса с ног, одним ударом страшных клыков рассек шейную артерию. Потом долго стоял над бьющимся в конвульсиях мохнатым телом, оглядывая исподлобья остальных. Псы жались друг к другу, подвывали от страха. Никто больше не стремился подвернуться вожаку в минуту скверного настроения.

Продолжая биться в конвульсиях, тело убитого пса изменялось до тех пор, пока не стало… мертвым человеческим телом. О нем придется позаботиться, но позже. Не сейчас.

Гнев Арчи, утоленный убийством и вкусом крови, стал утихать. Пора начинать охоту.

— Сегодня мы охотимся с северной стороны. Новеньких не трогать, пусть бегают пока на свободе, — глухо прорычал он.

Арчи запрокинул косматую страшную голову, и тоскливый и жуткий волчий вой разорвал стылую октябрьскую ночь. Ему вторил многоголосый хор стаи.

Глава 4

Пока Пашка бегал по лесу, наслаждаясь свободой и красотой ночного времени, Игорь видел сон. И сон этот был наполнен причудливыми видениями и образами.

Ему грезилась темная тень, наползающая на лес. И корни деревьев, иссушенные, скорченные, лишенные жизни и влаги. Палые листья пахли гнилью, поваленные стволы слабо фосфоресцировали в сумраке ночи, и где-то под этой преющей подстилкой кишели маленькие испуганные существа: мыши, землеройки, еще какие-то мелкие зверьки.

Игорь знал, что они боятся. Что они боятся его — того, кем он должен стать. Луна с темных небес смотрела на него пристально и безжизненно, как белесый глаз мертвеца.

Что-то беспокоило мальчика, некое неугомонное, древнее желание, настойчиво требующее немедленного утоления. Он по-звериному понюхал воздух, опустил нос к земле.

Маленькие зверушки, созданные для того, чтобы отдавать свои жизни и питать то существо, что жило теперь в нем, испуганно затихли под своей лиственной подстилкой. Лишь в кустах справа от тропинки раздалось робкое шуршание.

— Я голоден, — сказал себе Игорь, ощущая сосущее чувство где-то в глубине желудка. — Я зверски голоден. Я должен поесть.

Серая тень стремительно метнулась в сторону и исчезла в зарослях орешника. Через мгновение оттуда послышались отчаянный писк, возня и глухое рычание.

…— Приветики, — раздался в телефоне неестественно-бодрый голос Леши. — И как, волки тебя не загрызли?

Пашка осторожно кашлянул. На какое-то мгновение ему показалось, что он не сможет произнести ни слова.

— Порядок, — с трудом выдавил он.

— Оно и слышно, — отозвался его друг. — Заболел, что ли?

— В общем… да.

«Зачем обманывать единственного человека, которому я могу довериться? — в отчаянии спросил себя Пашка и сам же ответил: — Незачем».

— Слушай… тут такое дело, я не буду тебе по мобильному рассказывать, можешь после школы зайти, пока матери нет?

— Это по поводу нашего вчерашнего разговора в «аське», да? — поинтересовался догадливый Леша. — В чем проблема, конечно, зайду. Ничего не надо принести? Аспирина там?

— С меня реланиума хватило, — буркнул его друг. — Разве что сок томатный захвати.

Похоже, след повернул в подъезд.

Арчи остановился у крыльца, изящно наклонился, делая вид, что поправляет развязавшийся шнурок, и принюхался, раздувая ноздри. Вообще-то он и так прекрасно различал запах мальчика, но хотел убедиться окончательно. Кроме того, ему нравилось ощущать этот аромат. Запах своего.

Они пахли гораздо лучше, чем люди. Люди воняли как свиньи. Да они и были, по сути, свиньями, пусть вымытыми, пусть аккуратно одетыми, суть от этого не менялась. Люди были всего лишь добычей, которая по недоразумению завладела миром. От них неистребимо несло хлевом.

Запах мальчишки был уже совсем иным — чистым и злым запахом хищника. Похожим на запах волка, только благороднее. Этот мальчик, которого судьба, добрая или злая, привела в ночь полнолуния туда, где охотилась стая, уже не был для Арчи просто добычей. Конечно, Арчи убил бы его не задумываясь, если бы захотел, как и любого из стаи. Но убил бы как своего.