Гром

• Предыдущая
• 75/112
• Следующая

75

– Такой большой я еще никогда не видела, – заметила Фонг. Ее пальцы коснулись серповидного рубца на левом виске.

– Это старый, – почувствовав немой вопрос, ответил он. – Мне было семь. Меня укусила собака. Немецкая овчарка.

– Почему?

– Просто я оказался в нужном месте в нужное время.

– Должно быть, было очень больно.

– И очень страшно. – Джон улыбнулся. – После того, как собаку выпустили из карантина по бешенству, мой отец взял винчестер дяди Алана, отвез меня к загону, в котором была эта собака, и пристрелил ее.

– А что было потом?

– Он отвез меня в школу.

– А что же хозяин…

– Старик Воукер прекрасно понимал, что жаловаться бессмысленно.

– Разве у него не было адвоката?

– В те времена у адвокатов было не больше силы, чем у присяжных в родном городе.

– Что тебе сказал отец… про все это?

– Он не любил тратить слова на объяснение очевидного. – Джон пожал плечами. – Делай все, что можешь в пределах правил. Будь справедлив. Доводи дело до конца. И держись за свою землю.

Спустя минуту Фонг сказала:

– Ты когда-нибудь рассказывал моему отцу эту историю?

– Я никогда никому не рассказывал эту историю.

– Твой отец, он…

– Он умер через день после ухода в отставку. Я тогда учился в начальной школе.

В комнате воцарилась тишина. Джон сел на кушетке. Напротив него, на кофейном столике, расположилась Фонг.

– Ни один из моих шрамов не был столь драматичен, – сказала она. – Черт возьми. Шрамы на теле – это не самое страшное. Ну… ладно… – Она встала, взяла пакет с растаявшим льдом и выбросила в раковину.

Но в желтой кухне она чувствовала себя не в своей тарелке. Она вернулась в гостиную.

– Ты думаешь, что все знаешь про меня, – сказала она Джону, – но это не так.

– Возможно, ты и права.

Фонг бросила на него быстрый взгляд.

– Расскажи мне о себе, – сказал он, прежде чем успел подумать.

– Я не обязана это делать.

– Я не хочу принуждать тебя.

Она подняла руки, как будто хотела заставить замолчать невидимую толпу.

– Хватит!

– Ладно.

– Только больше не…

– Договорились.

– Мы заключили с тобой соглашение, – сказала она, – и покончим с этим.

– Согласен.

Она пристально посмотрела ему прямо в глаза:

– Как твоя голова? Все еще болит?

– С каждой минутой все лучше.

– Хорошо. Хорошо. – Она смахнула невидимые крошки с обеденного стола. – Хочешь поесть или… что-нибудь еще.

– Что-нибудь еще.

– Тогда нам следует решить, как действовать дальше.

Глава 32

Вторник. Утро. 9:09. Раскаты смеха и звук шагов эхом разносились под высокими сводами коридора, ведущего к кабинету сенатора Кена Хандельмана в Рассел-билдинг.

Двое мужчин в костюмах и дорого, но безвкусно одетая женщина, переговариваясь, направлялись к двери офиса.

Пузатый капитолийский полицейский пропустил это трио, даже не посмотрев в их сторону. Но сразу нахмурился, увидев побитую физиономию Джона Лэнга, шедшего следом за ними.

Джон задержался перед открытой дверью Хандельмана. Из приемной доносился женский голос:

– …И что мне теперь делать? И почему я? Я ничем этого не заслужила. Его глаза, постоянно шарящие по мне, вызывают лишь омерзение! Вообще у меня в последнее время ощущение, что он постоянно торчит здесь. Правда, он не пытался играть со мной в «случайные» столкновения, как тот парень из офиса сенатора Бечтэла, но, возможно, все еще впереди. Что у меня может быть общего с копом? Я не делала ничего, чтобы поощрять его, – продолжала девушка, когда Джон вошел.

За столом слева сидела девушка с ниспадающими на плечи волосами цвета светлого меда, которая еще год назад наверняка была капитаном болельщиков в колледже Аризоны. Ее золотистое платье должно было опустошить кредитную карточку ее матери настолько, что та не могла этого не заметить, и подходило скорее для администратора в Голливуде, чем для сенатской служащей. Платье эффектно подчеркивало тонкую талию белокурой секретарши. Ее кожа была безупречна, грим на лицо наложен идеально, помада на полных губах подобрана в тон лаку на ногтях, а вокруг глаз была насыпана пыль цвета заходящего солнца – глаз, которые «оценили» Джона, как только он вошел: возраст, костюм, пылающий синяк на лбу, его реакцию на нее и суровый изгиб его рта. Телефонный звонок.

– Крисси, я отвечу, – сказала девушка, сидевшая за столом справа от Джона. У нее были каштановые волосы, доходившие до плеч, глаза цвета неба, подернутого дымкой. Она взяла телефонную трубку.

Крисси улыбнулась Джону и прощебетала:

– Чем могу вам помочь?

Он узнал голос, который слышал, идя по коридору.

– Мне нужно встретиться с Эммой Норс.

– По-моему, Эмма еще не пришла, – ответила Крисси.

Вторая секретарша кивнула головой, подтверждая ее слова.

– Она ничего не оставляла для меня? Мое имя Джон Лэнг.

Крисси потянулась к куче конвертов на полке. Ее платье натянулось на полной груди. Джону вспомнилась одноклассница, которая никогда не отвечала на его смелые телефонные звонки.

– Мне очень жаль. – Крисси улыбнулась, демонстрируя два ряда идеально ровных зубов. – Ничего нет.

– Могу я оставить ей записку?

– Конечно.

На обороте розового листка для регистрации телефонных сообщений он написал:

...

«Эмма, заглянул узнать, закончила ли ты то дельце, которое обещала сделать для меня. Пожалуйста, позвони, как только сможешь.

Джон».

Нет… недостаточно. Он нахмурился и чертыхнулся.

3

• Предыдущая
• 75/112
• Следующая