Дуэт влюбленных

Оглавление

Вертолет сделал круг над белоснежной виллой на самом верху холма, откуда террасами сбегали к морю пышные сады и виноградники. Солнце сверкало в голубой глади бассейна, расположенного у виллы, переливалось искрами в брызгах фонтана у центрального входа.

— Потрясающе!

Впервые за всю дорогу Маджи улыбнулась.

— И мне так кажется, — тоже впервые за всю дорогу улыбнулся Никос, помогая ей спуститься из вертолета, приземлившегося на площадке позади дома. — Место красивое, но уединенное — добраться можно только вертолетом или морем. Каждый год сюда приезжают отдыхать примерно на месяц мои родственники, остальное же время мы будем здесь одни.

— И как долго?

Все, что сообщил он, моментально напомнило Маджи, с какой целью ее привезли сюда.

— Сколько понадобится, — загадочно сказал Никос, направляясь навстречу невысокой смуглой женщине, ожидавшей их у порога.

Сколько понадобится кому? — сердито подумала Маджи, вышагивая следом. Ее нисколько не удивило, что Никос уже не считает нужным держать ее за руку, — самонадеянный муженек прекрасно знает: отсюда не сбежать.

Никос по-медвежьи обнял пожилую женщину, дружески пожал руку откуда-то появившемуся старику, пристально изучавшему спутницу черными, как смородины, глазами. Такая бесцеремонность смутила Маджи, она моментально зарделась. Старик же расплылся в широкой — от уха до уха — улыбке. Он сказал Никосу что-то по-гречески, и тот расхохотался.

Секунду Маджи стояла, пораженная видом Никоса. Он словно помолодел здесь. Куда девались жесткость морщинок у губ, мрачный омут глаз? Он весь светился, был раскован, непринужден, весел. Как и подобает мужчине, который сутки назад женился, подумала Маджи. Из него вышел бы неплохой актер.

Никос представил жену. Экономка Катерина и ее муж Лукас, сердечно улыбаясь, проводили их в прохладный холл.

— Чем тебя насмешил Лукас? — спросила Маджи, когда Никос, приобняв за плечи, ввел ее в главную гостиную.

— Мужской соленой шуткой, которая вряд ли понравилась бы тебе. — Он неожиданно наклонился и поцеловал Маджи в губы. — Пойдем, жена, я покажу тебе дом.

— Мою тюрьму, — усмехнулась она.

— Это будет тюрьма, если ты сама того пожелаешь и не оставишь своих ребячьих выходок, — выговорил ей Никос довольно добродушно, чего уж Маджи никак не ожидала.

Дом оказался чудесным. Просторная гостиная, столовая, общая комната, кабинет и кухня выходили окнами в сад и на море, соединяясь длинным, широким, изогнутым коридором, в конце которого элегантная мраморная лестница вела наверх.

— Этот этаж спланирован для приемов, когда собирается много гостей. А комнаты наверху сравнительно невелики, и в них, пожалуй, даже по-семейному уютно.

— Можно подумать, когда строился дом, ты только и думал об удобствах будущей супруги, — фыркнула Маджи.

Он приподнял ее за подбородок, чтобы видеть глаза.

— Если ты не бросишь свои ядовитые шуточки, мне придется преподать тебе специальные уроки, моя женушка.

Маджи заметила сердитый блеск темно-карих глаз, почувствовала едва сдерживаемый гнев и невольно смолчала.

— Так-то лучше, Маджи, — усмехнулся Никос. — Каждый из нас получил не совсем то, что ожидал от нашего союза, но это не повод вести себя нецивилизованно. — От его кривой ухмылки у нее мурашки побежали по спине. — Учти, я не потерплю ни громких сцен, ни скандалов. Ты моя жена, а я хозяин в собственном доме. Договорились?

Не дожидаясь ответа, он властно притянул Маджи к себе. От терпкого мускулистого мужского запаха ее бросило в жар. Она попыталась было увернуться, но Никос не позволил. Наоборот, прижал Маджи покрепче и наградил таким поцелуем, что ей почудилось, будто земля уходит из-под ног.

Вглядевшись в порозовевшее лицо, он неожиданно для нее ласково сказал:

— Мне кажется, мы поладим.

8

Маджи покорно последовала за мужем на второй этаж. Главная спальня поразила великолепием обстановки. В комнате господствовала роскошная кровать с резным изголовьем в виде лебедя, распростершего крылья. Покрывало — настоящее произведение искусства из кружев ручной работы. Бронзовые, под изящными шелковыми абажурами, лампы на двух тумбочках, украшенных резьбой в том же стиле, что и кровать.

Через полуоткрытую дверь она разглядела не менее экстравагантную ванную комнату. Другая дверь вела, очевидно, в гардеробную, поскольку в спальне не было шкафов, только изящный туалетный столик, длинная, обитая сатином, софа и два кресла.

Сплошная застекленная стена выходила на балкон. Маджи вышла наружу, сразу ощутив нестерпимую жару после прохлады, создававшейся в помещениях кондиционерами.

Перед ней на протяжении двухсот ярдов круто спускались вниз сады, переходящие в буйно расцвеченные террасы, заканчивавшиеся пляжем с серебристым песком, омываемым лазурным морем. Слева виднелись пристань и крыши нескольких домов; справа только море и далекий черный утес.

— Так волшебно красиво, так покойно и мирно, — восхищенно прошептала Маджи, обернувшись.

— Я рад, что тебе здесь нравится.

Никос обвил руками ее талию, привлек к себе. Маджи охватил легкий трепет, когда он нежно коснулся губами ее волос за ухом.

— И ты волшебно красива, Мадж. Надеюсь, мы оба обретем мир и покой. Хватит воевать, малышка. — Его пальцы нащупали пуговки блузки, спустили молнию на юбке. Он раздевал ее неторопливо, бережно, словно боясь спугнуть. — Сейчас время сиесты, все отдыхают. Нарушать заведенные традиции — дурная примета.

Маджи закрыла глаза, она ничего не могла с собой поделать: тихий шепот, осторожные касания рук, запах, исходивший от мужского тела, сделали ее мягкой и покорной. С тихим стоном она обвила его шею и притянула голову к своим ждущим губам.