|
Оценить:
|
Полуночные признания
4
Зак почти сразу увидел тело человека с седой бородой, в неестественной позе лежавшего у входа в склеп, на котором резцом было высечено «МАРЕ». Дождь безжалостно хлестал по бледным морщинистым щекам мертвеца. Вода насквозь пропитала короткую бороду и жилет, обагренный кровью от пробившей грудь темной деревянной стрелы.
Осторожно ступая на основание склепа, майор поднес фонарь к лицу убитого. В нос ударил аромат от лежащих на земле цветов жасмина, причудливо смешиваясь с запахами крови и влажного воздуха. Глаза доктора были закрыты, словно он забылся спокойным сном. Протянув руку, Зак дотронулся до все еще теплой шеи.
– Вы уверены, что он мертв? – спросил Зак стоящих рядом кавалеристов.
– Как можно сомневаться в этом, – произнесла молодая женщина с легким французским акцентом и едва сдерживаемой ненавистью, – если кто-то пробил из арбалета его сердце?
Глава 3
Зак внимательно посмотрел на незнакомку в промокшем шелковом платье. По ее бледному лицу сбегали дождевые капли. В черных глазах, под которыми возраст еще не прочертил морщин, ясно читалась враждебность. Определенно это была не сестра Генри Сантера.
Только француженки могут выглядеть столь изящно, как эта женщина с длинной шеей, хрупким телом, невероятно тонкой талией, высокой округлой грудью и аристократической посадкой головы, которая вызывала в памяти старинные замки, салоны, а также гильотину, отрубающую такие головы. Девушка словно излучала утонченность, хрупкость, аккуратность. Правда, со всем этим резко контрастировали горящие яростью глаза и чуть грубоватые полные губы. Однако даже падающие с маленького вздернутого носа капельки дождя и налипшие налицо волосы не портили изящный облик незнакомки. Она была очень красивой и одновременно грозной.
– Я видел людей, которые довольно долго жили – хотя и мучаясь – с такими же тяжелыми ранами, – произнес Зак, медленно выпрямляясь.
– Не сомневаюсь, – ее взгляд задержался на его сабле, затем переместился на «кольт», после чего незнакомка снова посмотрела на Зака, – что вы и сами нанесли немало подобных ран.
Зак повернулся к Флетчеру:
– Что она здесь делает?
Величественные усы чуть дрогнули.
– Позвольте представить вам мадам де Бове. Именно она была с этим джентльменом, когда его убили.
Зак внимательно взглянул на сохраняющую самообладание женщину.
– Вы видели, как это произошло?
– Да.
Большинство женщин, которым доводится быть свидетелями убийства, закатывают истерику и слабеют. Но мадам де Бове вела себя совершенно иначе. И это невольно вызывало уважение, интерес и даже подозрение.
– А вы не могли бы выбрать более подходящий вечер для посещения кладбища?
Девушка заморгала – дождевая капля попала ей в глаз.
– Супруга доктора Сантера и моя мать умерли в один день от эпидемии желтой лихорадки 1849 года. Мы приходим сюда каждый год молиться и возлагать цветы на их могилы.
Взгляд Эммануэль упал на лежащий у ног смятый, измазанный кровью букет жасмина.
«Как же она держится!» – подумал про себя Зак.
– А вы видели, кто это сделал?
Девушка не ответила на вопрос. Сузив глаза, она спросила сама:
– Разве это беспокоит вашу армию? Почему бы это дело не передать полиции Нового Орлеана?
Зак недовольно буркнул:
– В Новом Орлеане нет полиции.
– Потому что вы отправили большую часть из этих людей в тюрьму! – выкрикнула Эммануэль, теряя самообладание.
– Это так, – согласился Зак. Положив большой палец на ремень, он наклонился к ней. – А теперь вы расскажете мне, что случилось?
Стоящий позади него Хэмиш вытащил карандаш, потрепанную записную книжку в полотняной обложке и приготовился записывать. Эммануэль бросила короткий взгляд на капитана и опустила глаза.
– Мы всегда приходили на могилу моей матери в этот день, – произнесла она, глядя куда-то во мрак дождливой ночи. – Склеп семьи Сантер находится дальше. Обычно я читаю все молитвы. На этот раз я ограничилась только несколькими.
Зак заметил, что внешнее спокойствие было иллюзией. Девушка едва сдерживала дрожь. Майор понял, что она не желает показывать ему своих чувств из-за цвета его формы. Для нее он был врагом, которому не следует демонстрировать слабость. Но, похоже, была и еще какая-то причина для этой высокомерной ненависти.
– Продолжайте, – попросил Зак. – Вы видели кого-нибудь?
– Нет. Мне пришлось спешить из-за грозы. – Тут девушка осеклась, словно проглотив что-то. – Я уже встала, когда стрела из арбалета пролетела мимо меня.
– Стрела из арбалета? – недоверчиво переспросил Зак. И снова, вздернув подбородок, она кинула на него презрительный взгляд.
– Что вас удивляет?
Она вела себя явно вызывающе. Зак крепко сжал челюсти, но затем показал глазами на стрелу, пронзившую доктора в грудь.
– Это не арбалет. Стрела слишком мала. И сделана из дерева.
Он помолчал, ожидая ее реакции, но его собеседница молчала. Подняв глаза, Зак, к своему удивлению, увидел, что девушка смотрит куда-то вдаль. Что с ней? Дождь по-прежнему лил как из ведра, вода бежала по каменным сточным канавам. Маленькие ручейки струились по бледному, словно одеревеневшему лицу Эммануэль. Внезапно Зак понял, что девушка промокла насквозь, устала и не может говорить от горя и страха.
– Ладно, – произнес он. – Хватит об этом. Вы можете заболеть.
Майор поглубже натянул шляпу. В глазах девушки мелькнула неприязнь.
– Не заболею, – хриплым голосом произнесла она. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, хотя в темноте сквозь струи дождя разглядеть чужое лицо было нелегко.
