Отвергнутый жених

Оглавление

– Я постараюсь сделать все, чтобы завоевать ее сердце. Но мне нужна ваша помощь. Дайте мне адрес, где она поселилась в Лондоне.

Наступило молчание. Наконец леди Хелена едва слышно произнесла:

– Я... я не могу. Я обещала ей. Кроме того, вы постоянно лгали. Где гарантия, что сейчас вы говорите правду?

У него упало сердце при мысли, что Розалинда путешествует одна, останавливается в гостиницах и постоянно подвергается опасности. А что случится, когда она доберется до Лондона? Она будет там бродить по улицам в поисках места, возможно, без денег и друзей. И все это из-за его вызывающего поведения прошлой ночью и его высокомерной уверенности, что она одобрит его дурацкие планы относительно ее семьи.

– Очень хорошо, – сказал он леди Хелене. – Вы делаете то, что должны, и я буду делать то, что должен. – Охваченный бессильной яростью и отчаянием, он добавил: – Но я найду ее, даже если мне придется перевернуть вверх дном каждый чертов театр в стране. И я клянусь, если хоть волосок упадет с ее головы, ответственность за это я возложу на вашу голову.

Он пошел прочь, но остановился, услышав ее голос:

– Я обещаю то же самое вам, мистер Найтон, вы уже разбили сердце моей сестры. Так что, Бог свидетель, если теперь вы вырвете его, я в отместку вырву ваше и скормлю его тем самым лондонским «акулам», мысль о которых не дает вам покоя.

Он не ответил, даже не посмотрел на нее. Но, уходя, услышал резкие слова Дэниела:

– По крайней мере у бедняги есть сердце, миледи. Чего не скажешь о вас. – И Дэниел вышел вслед за Гриффом.

Со слезами на глазах Хелена смотрела, как мужчины спускаются с лестницы. Как смеет Дэниел Бреннан называть ее бессердечной?! Если у кого-нибудь и нет сердца, так это у неотесанного сына разбойника с большой дороги, который взял деньги за то, что помог своему хозяину обмануть и уничтожить их всех. Как смеет он осуждать ее после всей своей лжи?!

Хелена пожала плечами. Презренный негодяй! Пусть говорит что хочет. В одно ухо влетело, из другого вылетело. Дай Бог никогда больше не видеть его с этим коварным очарованием, грубой учтивостью, умением заставить женщину чувствовать себя по-настоящему желанной и...

Она застонала. Чума на тебя, Дэниел Бреннан! На тебя и твоего мерзкого хозяина!

И все же ее одолевали сомнения. Правильно ли она поступила? Розалинда отправилась в Лондон одна. Она, конечно, умела постоять за себя, но мало ли что может случиться в пути. Хелена пришла в неописуемую ярость, когда Розалинда рассказала ей о планах мистера Найтона, и очень надеялась, что Розалинда эти планы разрушит.

Но что, если он действительно любит Розалинду?

Ну что ж, Хелена не станет им мешать, даже если мистер Найтон действительно был жабой, а его поверенный – змеей. Она напишет Розалинде, предупредит ее о приезде Гриффа и сообщит, что он сказал. А Розалинда пусть сама решает, встречаться ли ей с ним.

Тогда у Дэниела Бреннана не будет оснований обвинять ее в бессердечности.

Глава 22

Актеры, сэр! Для меня они все равно что дрессированные собаки, которых ставят на столы и табуретки, чтобы они смешили публику.
Сэмюел Джонсон, покровитель театра и критик

Через три дня после приезда в Лондон Розалинда стояла, прислонившись к колонне центрального входа театра «Ковент-Гарден», жевала яблоко и наблюдала за экипажами, проносившимися по Боу-стрит, – ярко раскрашенные ландо, портшезы и фаэтоны, которыми правили безрассудные молодые денди. В Лондоне было все, чего не было в Стратфорде, – театры, и магазины, и кофейни.

И люди. Толпы людей. Не далее как вчера миссис Инч-болд водила ее на сборище театральной богемы, куда пожаловал сам Ричард Шеридан! Она даже разговаривала с ним, и это было без помощи Гриффа.

Будь проклят Грифф! Он не шел у нее из головы и мешал наслаждаться прелестями Лондона.

Она пыталась забыть его, но это было выше ее сил. Всякий раз, как она ела сливы, или читала Шекспира, или видела играющих в бильярд, она думала о нем. Раздеваясь, вспоминала, как они занимались любовью. Из всех мужчин, с которыми ей довелось встретиться в Лондоне, ни один не шел ни в какое сравнение с Гриффом. Этому не хватало остроумия, тому – энергии. Ни у кого не была таких черных как вороново крыло волос и таких, как ночное небо, глаз. Будь он проклят! Нет никакой надежды, что ей понравится какой-нибудь мужчина. Она вытерла непрошеные слезы. Он не заслужил ее любви, этот негодяй наверняка уже забыл ее.

Он уже получил свой чертов документ, и теперь она ему больше не нужна.

Со временем их дороги в Лондоне наверняка пересекутся. Она молила Бога, чтобы это случилось через много-много недель, когда она сможет проявить к нему холодность и равнодушие.

Только вряд ли она когда-нибудь сможет скрыть свои чувства к Гриффу Найтону. Она выругалась и сунула недоеденное яблоко в карман фартука.

– Твоя мать перевернулась бы в гробу, если бы услышала, какие выражения ты употребляешь.

Розалинда повернулась и увидела улыбающуюся ей миссис Инчболд.

– Наверняка.

В свои шестьдесят два миссис Инчболд была все еще красива, стройна и грациозна. В юности она играла в «Ковент-Гардене». В домашнем чепце миссис Инчболд выглядела скромной, как любая пожилая вдова, но энергия била из нее ключом. Она оказалась даже более великодушной, чем ожидала Розалинда, пригласив ее пожить у нее до тех пор, пока Розалинда не встанет на ноги.

– Кстати, о твоей сестре, – сказала миссис Инчболд, – я прошла мимо театра, чтобы принести тебе от нее письмо, которое только что пришло. Я подумала, там может быть что-то важное.