Возвращение лорда Рэмси

Оглавление

Перед глазами Пруденс возник сад, созданный ее воображением. Возможно, постукивание спиц миссис Мур способствовало тому, что она вдруг увидела его совершенно отчетливо.

Пруденс вошла в сад. В нем ничего не изменилось. Плющ, который теперь ассоциировался у Пруденс с Тимоти, все так же оплетал все остальные растения, угрожая задушить их. Мраморный фонтан по-прежнему не действовал. Пруденс с интересом осмотрела фонтан. С чем же в ее жизни ассоциировался этот бледный неподвижный херувим? Внезапно глаза ее заполнились слезами: она поняла, что мраморная фигура выглядела почти так же, как мертворожденный младенец Эдит. Теперь было ясно, почему фонтан не действовал, почему находился в самом центре ее запущенного сада. Смерть ребенка Эдит определила все последующие события в жизни Пруденс. Если бы ребенок выжил, Эдит не погрузилась бы в отчаяние и Тимоти не обратился бы к ней, Пруденс, за утешением и она никогда не призналась бы ему в своих чувствах.

Пруденс повернулась спиной к фонтану и стала рассматривать заросшие грядки. Все оплетали ползучие побеги плюща. Взволнованная тем, что догадалась, в чем значение фонтана и цепкого плюща, Пруденс принялась освобождать от него растущие на грядках растения. Вот показались ростки моркови, ряды чахлой капусты. Но больше всего Пруденс обрадовало то, что в плодородной почве своего воображения она неожиданно обнаружила кустик с шипами, который не мог быть ничем иным, кроме розы. На нем был даже один зеленый бутон, который обещал вскоре превратиться в цветок. Пруденс как раз принялась освобождать розовый куст от душившего его плюща, когда певучий голос массажиста вернул ее из воображаемого сада в действительность:

– Теперь пора принимать ванну, мисс. Миссис Мур со стоном встала со стула, пряча в сумку свое вязание.

– Для моей шерсти там слишком влажный воздух, дорогая. Если я вам понадоблюсь, я буду сидеть в тени на балконе, выходящем к морю.

ГЛАВА 11

Ванна, в которую погрузилась Пруденс в завершение сеанса массажа, свободно могла бы вместить человек шесть, но в данный момент ее благословенную прохладу разделяла с Пруденс одна-единственная дама, правда, весьма внушительная по габаритам, но все же только одна.

Что-то в ней показалось Пруденс знакомым. Она не сразу вспомнила, где могла видеть это мокрое существо, едва приоткрывшее глаза, чтобы взглянуть на нее. Но так же, как Пруденс взбудоражила спокойную гладь воды в ванне, ступив в нее, неожиданно обрушившийся на нее поток воспоминаний взбудоражил спокойное течение ее мыслей: Чарльз Рэмси и его брат, стоящие на ступеньках перед входом в бани, рука, свесившаяся из-под простыни, – свидетельство того, что под простыней на носилках, которые, пыхтя, несли шестеро мужчин, лежало человеческое тело, душераздирающий крик, раздавшийся из остановившегося посреди улицы экипажа.

Под наплывом воспоминаний сознание Пруденс подсказало ответ на вопрос, кем была ее соседка по ванной. Это была женщина из экипажа. Почувствовав, что на нее смотрят, женщина внезапно открыла глаза.

Пруденс не стала притворяться, что не смотрела на нее.

– Как вы себя чувствуете? – тихо спросила она.

– Не очень хорошо, – ответила женщина, – иначе я не лежала бы тут. А вы как?

Пруденс ответила не сразу. Как она себя чувствовала? Ей не часто задавали этот вопрос, еще реже она честно на него отвечала. Но на этот раз она ответила без обмана:

– Я чувствую себя так, будто меня переехал экипаж, запряженный четверкой лошадей.

Женщина усмехнулась.

– Вы здесь первый раз?

– Это моя первая неделя здесь. Меня зовут Пруденс Стэнхоуп. – Она протянула мокрую руку.

Женщина с минуту удивленно взирала на протянутую руку, потом быстро пожала ее, проговорив:

– Роза Торгуд.

Роза, подумала Пруденс, не эту ли розу она только что обнаружила в своем саду? Женщина пробормотала что-то неразборчивое насчет того, что хуже недели у нее в жизни не было.

Пруденс посмотрела на нее с искренней симпатией.

– Я понимаю даже больше, чем вы можете себе представить. Я проходила здесь свой первый сеанс массажа в тот день, когда умерла ваша сестра.

Лицо Розы Торгуд сморщилось.

– Правда? Потом в глазах засветилась надежда. – Может, вы разговаривали с ней?

– Нет. Мне очень жаль, но нет. Но я прекрасно понимаю, как вы себя чувствуете.

– Правда, понимаете? – Миссис Торгуд горестно вздохнула и погрузилась поглубже в воду. – Вы тоже потеряли человека, столь же для вас дорогого, как дорога мне моя сестра… была дорога?

Пруденс кивнула.

– У меня нет ни сестер, ни братьев, но шесть лет назад я потеряла родителей. Они погибли, когда перевернулся экипаж, в котором они ехали. Я была в отчаянии.

Миссис Торгуд закрыла глаза и потерла лоб, отчего на нос ей потекли струйки воды.

– Сразу оба. Как это ужасно!

– Да. Не знаю, что бы со мной стало, если бы меня не взяла к себе моя кузина. Сейчас она сама переживает страшную трагедию, лишившись ребенка.

– Боже мой! – печально откликнулась Роза. – Жизнь может быть такой жестокой. Неожиданная смерть Эстер совершенно выбила меня из колеи. Мы собирались путешествовать вместе, собрать хорошую… – она заплакала и не закончила фразу.

Пруденс попыталась помочь женщине преодолеть боль и смущение, которое та, наверное, испытывала, утратив самообладание перед незнакомым человеком. С неподдельным интересом она спросила:

– А куда вы собирались поехать?

Роза Торгуд жалобно шмыгнула носом.

– В Китай. Возможно, с заездом в Тибет. Теперь мне придется остаться здесь одной, дышать кирпичной пылью и запахом краски, пока будут достраивать мой дом.