Агент из Кандагара

Оглавление

– Тогда все понятно. Хорошие люди, Ибрагим, иногда сбиваются с истинного пути из-за своего наставника. Нужно будет обязательно с ним встретиться.

– Я все понял, – согласился Ибрагим.

В этот день Мехмон отправился в дальний путь, чтобы из Ходжа-али-Суфле подтвердить Мумтазу Рахмани о возможности встречи. Мумтаз радостно принял эту весть, считая, что сумел переиграть своих соперников. Он решил, что на границу вместе с ним поедут все лучшие боевики их движения – почти двадцать человек, вооруженных автоматами и гранатами, которые дадут урок зарвавшемуся Ибрагиму и его людям.

Но он не мог даже предположить степень коварства Идриса аль-Исфахани, который противостоял ему в этом нелегком поединке. Идрис послал в Белуджистан сразу несколько посланцев, которые начали распространять слухи о возможных связях Мумтаза Рахмани с американской разведкой. Если бы его обвиняли в связях с пакистанцами, то в этом не было бы ничего плохого, так как все знали, что движение белуджей против иранцев поддерживают пакистанцы, и после нашумевшего террористического акта в Иране официальный Тегеран обратился к Исламабаду с категорическим требованием – выдать виновных в этой чудовищной трагедии.

Однако обвинения в связях с американцами были куда как более серьезными. Слухи начали множиться, о них говорили на рынках и в торговых рядах, в общественных банях и в лавках. Уже через три дня в городе Хошаб все говорили только о возможных связах Мумтаза Рахмани с американцами. Вспоминали и частые визиты неизвестных людей, и их дорогие внедорожники, в таком количестве появлявшиеся у его дома. Кое-кто уже начал косо поглядывать в сторону Мумтаза. Тот не понимал, что именно происходит, пока один из его слуг не рассказал ему о слухах, которые ходили в городе. Побелевший от злости Рахмани понял, что враги пытаются переиграть его на собственной территории. Нужно было срочно придумать выход из столь сложной ситуации. Поэтому он сразу позвонил сеньору Эхидо.

Тот не заставил себя долго ждать. Уже на следующий день к дому Мумтаза Рахмани приехал внедорожник, в котором находилось двое высоких мужчин, похожих на американцев или европейцов. Оба гостя прошли в дом Мумтаза, вызвав бурю возмущения у соседей, столпившихся вокруг дома. Неожиданно из дома донеслись крики, проклятия и частые выстрелы. А потом слуги вынесли из дома два трупа гостей, которые уложили в их машину. Это видели десятки свидетелей и случайных зевак, столпившихся вокруг дома. Говорили, что машину отогнали в пустыню и сожгли. Приехавшим офицерам полиции Мумтаз ничего не стал говорить, пояснив, что не знает, о каких иностранцах идет речь. Но все говорили, что американцы прибыли в Хошаб, чтобы заставить высокочтимого Мумтаза Рахмани работать на них, а этот честный человек сразу отказался. И тогда они пригрозили, что будут продолжать распускать слухи о его возможном сотрудничестве с американцами, начали угрожать его семье. Благородный Рахмани, не выдержав подобного шантажа своей семьи, которую он призван защищать перед всеми людьми, вынужден был достать оружие и пристрелить обоих шантажистов.

Теперь мнение людей резко развернулось в сторону этого благородного мужа и отца. Подобная схема, напоминавшая примитивную детскую постановку, могла бы не сработать где-то в Европе, но прекрасно сыграла в этих пустынных краях, где новости узнавали от свидетелей, а людям привыкли верить на слово. Кроме того, десятки людей видели приехавших иностранцев, слышали крики и стрельбу, а затем могли поклясться, что своими глазами видели, как трупы гяуров выносят из дома. К тому же в пустыне скоро действительно нашли обгоревший остов внедорожника. Теперь Мумтаз Рахмани мог отправляться на встречу, собирая своих лучших людей и не опасаясь выстрела в спину.

Но бессовестное коварство Идриса аль-Исфахани не знало никакой меры. Было решено, что встреча вождей талибов с Мумтазом Рахмани состоится в небольшом городке Чаман, находившемся на самой границе Пакистана с Афганистаном. Мумтаз двинулся туда на пяти машинах в сопровождении своих лучших боевиков. Он был уверен в своей безопасности.

Ибрагим взял с собой только три машины. В первой находились Самандар Рахмани, Асиф Шахвани и местный водитель, который знал дорогу. Во второй – сам Ибрагим и двое его стрелков, отличавшихся особой меткостью. Кто был в третьей машине, об этом никто не знал, так как во всех автомобилях были затемненные стекла. Стороны должны были встретиться в четверг, перед закатом солнца. Но Идрис аль-Исфахани оказался лучше всех подготовленным к этой встрече. По его каналам прошло донесение в пакистанскую военную контрразведку о возможной встрече группы стрейшин из пуштунских и белуджских племен. Это было бы самым страшным ударом по самому Пакистану, если бы объединились столь непримиримые противники и выступили совместно против официального Исламабада, – ведь у обоих народов были многовековые традиции воинского искусства и тысячи воинов, готовых умереть по приказу своих вождей.

Пять внедорожников Мумтаза Рахмани въехали в город, когда солнце уже начало клониться к горизонту. С другой стороны въехали два автомобиля с затемненными стеклами. Третий не доехал до города, свернув в сторону. Обе процессии сближались. Они уже видели друг друга, когда над ними зависли два вертолета. Сверху раздался категорический приказ всем выйти из машин. В ответ боевики Мумтаза Рахмани открыл огонь из автоматического оружия и гранотометов, а два автомобиля, прибывших со стороны Афганистана, повернули обратно.