Счастливая примета

Оглавление

Окончательно утвердившись в своем решении отложить отъезд, он тяжело вздохнул. Сначала надо сообщить об этом Лазарусу, а затем встретиться с Сарой, извиниться перед ней и попросить помощи. Он представил, как она встретит его после того, что между ними произошло, и подумал, что скорее предпочел бы катапультироваться на вражеской территории, чем идти к ней.

Джерард уже в сотый раз спрашивал себя, что должен был сказать или сделать, чтобы сын поверил в то, что он изменился. Наверное, ничего, если сын не хочет мириться, сказал ему координатор общества анонимных алкоголиков и добавил: видимо нанесенная Норману обида настолько сильна, что отношения, возможно, уже никогда не восстановятся.

Придя с работы домой и чувствуя неимоверную тяжесть на сердце, Джерард решил отвлечься от терзавших его мыслей. Он включил телевизор и стал смотреть любимое ток-шоу. Недавно ведущая стала приглашать на свою передачу веселых, оптимистичных людей вместо занудной, скучающей публики, которая мелькала на многих других каналах. Нынешнее шоу называлось «Помоги себе сам», и Джерард с большим интересом смотрел и слушал людей, которые смогли изменить свою жизнь к лучшему.

Он взял с собой в кресло чашку кофе, но через несколько минут напрочь забыл о нем. Джерард приник к экрану, надеясь, что ведущая назовет номер телефона, по которому можно получить больше информации, и он сможет записать его. В передаче показывали людей, которые добились осуществления своей мечты. Одна из участниц упомянула о семинаре, который ей очень помог в этом. Семинар проводил преподаватель по имени Артур или Арчи Бейкер — Джерард не расслышал точно. Может, это его младший сын?

После окончания передачи Джерард еще долго сидел в кресле и молил Бога, чтобы ведущим этого успешного семинара оказался именно его Артур, и тогда он сможет связаться с ним. А больше всего он надеялся, что младший сын вырос не таким озлобленным, как старший, и поэтому захочет воссоединиться со своей семьей.

Джерард понимал, что встреча с младшим сыном будет очень болезненной, но он так отчаянно хотел помочь Норману, что готов был пройти через это.

17

Сара вернулась с работы, плюхнулась в самое удобное кресло в доме и скинула босоножки. Она отработала день по полной программе, хотя после разговора с Норманом ей было не до сердечек с розочками. Каждая пара новобрачных, которая приходила сегодня в ее салон, напоминала Саре о том, что ей и Норману эти приятные хлопоты не грозят.

Норман был не прав — она могла помочь ему выбраться из оков мучительного прошлого. А виновато во всем его ослиное упрямство, из-за которого он может всю жизнь прожить бобылем. Ну, если ему это так нравится, то пожалуйста — она не станет вмешиваться.

Размышления Сары прервал робкий стук в дверь. Она подумала, что это Джимми. Когда Сара возвращалась с работы, она встретила его брата и попросила передать Джимми, что ей нужно срочно поговорить с ним. Сара хотела выяснить насчет гвоздей, которые, как утверждал Норман, он украл. Не то чтобы она не верила Норману, но ей хотелось выслушать и другую сторону, чтобы иметь более ясную картину, а потом уже говорить с матерью мальчика.

Так что Сара, будучи уверена, что это пришел Джимми, открыла дверь. Каково же было ее удивление, когда она увидела самого мистера Прошу не беспокоить, да еще с коробкой конфет в форме сердца! Сара была настолько потрясена и в то же время обрадована тем, что Норман еще не уехал, что на мгновение потеряла дар речи. Что он задумал? — мелькнуло у нее в мозгу. Оправившись от шока, Сара почувствовала, как к ней снова вернулась злость сегодняшнего утра, и она сделала первое, что пришло в голову, — захлопнула дверь перед носом гостя.

Через несколько секунд опять раздался стук, и Сара, не задумываясь, распахнула дверь.

— Норман, ты просто дурак, что…

— Я знаю, — обреченно проговорил он.

Сара дрогнула: Норман преклонил колено. Такие мужчины, как Норман, не опускаются на колени, если они не…

— Я пришел помириться и попросить тебя об одолжении.

Сара взяла у него коробку и положила на столик в прихожей. Это, конечно, не предложение руки и сердца, подумала она. Мы оба не настолько глупы, чтобы пойти на это. Провести в постели бурную ночь — одно дело, а брак, любовь — совсем другое.

— Тебе, должно быть, неудобно стоять в такой позе, — сказала Сара, скрестив руки на груди.

— Ты права. Можно мне встать?

Сара отрицательно покачала головой, хотя была тронута несчастным видом Нормана.

— Страдания окажут благотворное влияние на твой характер.

— На мой характер или на твою женскую гордость?

Сара бросила на него чопорный взгляд и улыбнулась.

— А ты посмотри на это с другой стороны. Если мне не понравится одолжение, о котором ты просишь, я тресну тебя по голове, но падать тебе придется с меньшей высоты.

Угроза Сары ни в малейшей степени не смутила Нормана.

— Соседи знают о твоих садистских наклонностях?

— Они впервые проявились только сейчас. Ты, очевидно, будишь во мне все плохое.

— Я предупреждал тебя об этом, но ты не слушала меня. — Поморщившись, Норман перенес тяжесть тела с одного колена на другое.

— Хорошо, я внимательно тебя слушаю, — снизошла наконец Сара. — Что за одолжение?

— Я бы не просил тебя… ну… Я понимаю, что не могу обращаться к тебе после того разговора сегодня утром, но для меня действительно важно, что ты думаешь обо мне…

— Не тяни, Норман, говори! И встань, ради Бога.

Он встал, отряхнул пыль с колен и облегченно вздохнул. Сара слегка растерялась. Оказывается, Норману не безразлично, что она думает о нем. Это должно что-то означать. Но она боялась развить эту мысль дальше. Возможно, Норман прав, утверждая, что иногда жить действительно легче, если ни во что не вмешиваться. Сара чувствовала себя страшно уставшей оттого, что ей приходилось порой выносить.